Гриффит растопырил пальцы.
— Без оружия, ноги от пола не отрывать. Если двинешь ногой, я тебя поколочу, — он улыбнулся. — Кто устоит, тот победил.
Каэл не мог поверить. Это было безумием даже для дикарей.
— Я не буду с ним биться. Я не буду бить ребенка…
Боль прервала его слова. Мир так и не стал четким, Гриффит ударил его по лицу снова, голова Каэла отдернулась в сторону.
— Не отрывай ноги от пола, — предупредил он. — Не хотелось бы поколотить тебя.
Казалось, две большие пчелы ужарили щеки Каэла. Он не понимал, что Гриффит умудрялся дотягиваться до него.
— Я не хочу… ауфх!
Гриффит ударил его по губам.
— Тогда ты можешь стоять, пока не отключишься. Мне без разницы.
Удар по уху заставил Каэла понять, что он должен что-то сделать. Он поймал Гриффита за запястье и попытался нагнать сон, но мальчик вырвался.
— Без фокусов целителя! — завопил он, ударяя его с силой по голове.
Кожа на его челюсти начала жутко опухать. Каэл не хотел ранить Гриффита, но мальчик сдаваться не собирался. Может, его удалось бы утомить.
Он превратил кожу в камень и ждал. Гриффит, похоже, понял, что Каэл что-то задумал. Его ладони зависли рядом, подрагивая, как головы змей. Каэл не видел его движения, но услышал стук, с которым ладонь Гриффита попала по его затвердевшей коже.
Мальчик выругался и прижал руку к себе. Каэл слышал вой, он понял, что мастера болели за него. Краем глаза он заметил, как Килэй склонилась к Бейрду, явно пересказывая ему бой в подробностях.
Гриффит потирал руку, кривясь, и разглядывал лицо Каэла.
— Что это было?
Гвен подняла ноги на стол, ее руки лежали на подлокотниках.
— Хочешь отступить?
Гриффит покачал головой.
— Тогда сражайтесь. Мне становится скучно.
Каэл не двигался, Гриффит ударил его еще раз. Три раза его ладони ударяли по затвердевшей коже Каэла и отскакивали. Но четвертый удар был другим.
Грохот был громче. И все внутри Каэла задрожало, как от шагов великанов. Тонкая трещина пошла по его подбородку от пятого удара. От шестого и седьмого она стала шире.
Каэл сосредоточился, латая трещины в камне, но удары Гриффита стали быстрее, чем он мог запечатывать. Они сыпались на него, встряхивая мысли, и он не успевал собрать их. Трещины становились шире, концентрация пропала. Удары начали проникать за трещины в его броне.
Глаза Гриффита засияли, удары стали сильнее. Странная улыбка изогнула его губы, он бил Каэла снова и снова. Этот вид не был жестоким…
Но и милосердным не был.
Каэл не мог держаться. Его концентрация ускользнула, трещины его каменной плоти осыпались, когда рука Гриффита попадала по его лицу.
Один миг Каэл стоял там, стиснув зубы от оглушающего удара по челюсти, а в другой он полетел по воздуху.
Странное ощущение пронзило его тело, когда он упал. Скорее потрясение, чем боль. Дикари били кулаками по столам. Они свистели и вопили.
Даже Гвен была в восторге. Она склонилась в кресле, сжав кулаки на столе перед собой. Под ее краской было видно румянец, она вопила:
— Болван упал. Добей его!
Ее лицо пропало, сталь цвета плоти врезалась в лицо Каэла.
Он вскинул руки, но Гриффит отбил их. Его кулаки безжалостно колотили его. Они попадали по носу Каэла, рассекли его губу о зубы, проверяли прочность челюсти. Его били так сильно, что уши едва улавливали звуки. Грохот топота дикарей таял, пока он не слышал только удары кулаков Гриффита.
Боли было слишком много. Каэл не понимал, как сильно все болело, потому что разум не мог описать это. Каэл перестал бороться. Он лег, руки опустились по бокам.
Последний удар послал его во тьму.
Глава 20
Величайшая сила
Каэл проснулся от тепла огня и холода утреннего неба. Балки крыши лазарета были черными линиями с серым рассветом на фоне. Мастера отстраивали ее, когда прибыли. Хотя они починили стены, до крыши еще не добрались. Может, он сделал бы это сегодня.
Если сможет вернуть лицо таким, каким оно было перед схваткой с Гриффитом.
— Добрый рассвет тебе, юноша!
Каэл застонал, когда подошел Бейрд. Он нес миску с водой, что расплескивалась на пол, пока он шагал. Когда он добрался до Каэла, миска была почти пустой.
— Слышал новости? Каэл Райт победил прошлой ночью. О, да, он был обречен, но призвал огонь и ветер и избежал челюстей Смерти! Что за человек управляет гневом земли? Кому даже огонь должен отв…? Ох.
Он попытался поставить миску на край кровати Каэла, но промазал. Она ударилась об пол и треснула, как яйцо, остатки воды разлились.
— Что вы тут делаете? — сказал Каэл, приподнимаясь на локтях.
Его кровать больше напоминала стол: четыре ножки, плоская поверхность посередине. Он начал шить матрас из шкур зверей, которых ловил, но не успел закончить. Кровать хотя бы защищала его от холодной земли.
Бейрд широко улыбнулся.
— Я искал место, где можно хранить мои сокровища, и в комнате в дальней части оказалось много полок.
Каэл снова застонал.
Он ждал, пока Бейрд уйдет, и попытался сесть. Его голова дернулась, когда он поднимался с кровати. Опухшие шишки покрывали почти каждый дюйм. Они были так плотно собраны, что чуть не упали с его кожи, когда он склонился.
Горечь поднялась в горле, его пальцы ощупывали ущерб. Его нос был не в центре, губа была рассечена, челюсть, похоже, тоже пострадала. Но у него хотя бы остались все зубы. Каэл вспомнил острые черты своего лица. Он знал, как все вернуть на место, лишь надеялся, что не потеряет сознание в процессе исцеления.
Пару раз он останавливался и переводил дыхание, но смог восстановить лицо. Синяки рассеялись под его пальцами, его нос вернулся на место, челюсть тоже. Вскоре не осталось и следа от того, что с ним сделал Гриффит.
Но вряд ли он мог забыть это избиение.
Как только он закончил, дверь приоткрылась, Гриффит пробрался в комнату.
— Я принес немного мха… пальцы Судьбы, — он уронил сверток, что принес, и склонился к лицу Каэла. — Даже не скажешь, — он устроился на краю кровати и сцепил руки на коленях. — Я просто хотел зайти и сказать… ох…
Каэл смотрел, как он теребит голубой камешек пальцами.
— Зачем ты это делаешь?
Он отмахнулся.
— Это помогает держать мысли в порядке. Я просто хотел сказать, что мне жаль… не из-за того, что я побил тебя, а из-за того, что побил так сильно.
Каэл отметил, что это было худшее извинение из всех, что он слышал. Но он все равно кивну.
— Все хорошо. Вреда нет.
— Хорошо. Просто, когда я понял, что побеждаю, меня занесло. Хотя не мне говорить, — он подмигнул. — Ты знаешь, как это, когда кровь кипит в ушах, грудь раздувает, и тебе кажется, что ты можешь поднять целую гору!
Каэл никогда такого не ощущал. Ни разу. Он пару раз делал что-нибудь относительно сильное, потому что должен был, потому что не было выбора. Ему не нравилось сражаться, он не помнил ощущения, что мог перевернуть гору.
Он не помнил, когда был уверен, что победит.
— Твои мышцы, наверное, были из камня, — продолжал Гриффит. — Когда я тебя сбил, ощущалось, будто я сбил гору! — он ударил кулаком по столбику кровати, пол недовольно задрожал. — Ой. Гвен всегда ругается, когда я что-то ломаю. Говорит, контроль придет со временем, но я все еще срываюсь. Прости, — он шлепнул Каэла по колену и встал.
— Я рад, что это закончилось, — сказал Каэл.
Гриффит замер у двери.
— Закончилось? О, нет, это не так. Слушай, знаю, ты сдерживался, потому что я не так силен, как ты. Но Гвен хочет проверить, из чего ты сделан. Тебе придется побить меня ночью. Я не остановлюсь, пока ты не победишь, — бодро добавил он и пропал за дверью.
О, Гриффит думал, что Каэл позволил ему победить. Он не знал, что на самом деле избил Каэла. Ему было все равно, что о нем думала Гвен: он не собирался терпеть эти пытки.
Словно мысль призвала ее, Гвен ворвалась в комнату. Засов загремел о стену, опасно встряхнув ее.