Каэл не знал. И он сомневался, что Бейрд знал.
— А вы его под каким именем знали?
— Он обманывал их, — Бейрд вдруг сел. Его пальцы сжали тунику. — Он вырывал их секреты! Он выдергивал их по нити, пока не узнавал все. Они не знали другого. И как? Такого никогда не делали.
— Кто не знал? — осторожно сказал Каэл. Бейрд был на грани, не то слово столкнет его в безумие.
Его слова рассеялись в стонах. Он уткнулся головой в руки и раскачивался. Каэл хотел сдаться, но тот вдруг заговорил:
— Говорят, он упал в глаза мертвеца, преследовал последние искры его жизни. Но он не был мертв, и его душа не смогла пройти. Он тысячу лет ходил по пустошам между мирами, пока Судьба не сжалилась над ним. Но она не отправила его на зеленые луга… она отослала его прочь. Потому он назвал себя Покорителем смерти. И они ему поверили! — Бейрд рассмеялся и хлопнул по столу руками. — Он говорил, что тысячу лет — тысячу — ходил среди смерти, и они ему верили!
Кэл поверил. Покоритель смерти был сильным целителем, это было понятно по его книге. В царстве разума не было времени. Так что Покоритель смерти мог ходить веками, в королевстве не прошло и мгновения. Но он не собирался рассказывать об этом Бейрду.
— Зато мы знаем, что Каэл Райт — не фальшивка, — пропел он из-за стола.
Каэл посчитал это странным.
— Почему он мог быть фальшивкой?
— Он не фальшивка. Иначе Сезеран не дал бы мне то письмо… ах! — он сжал руками перевязанное лицо. — Я не должен был тебе говорить. Курьер не должен раскрывать источник!
Каэл закатил глаза.
— Хватит, Бейрд. Я знаю, что Килэй дала вам это письмо. Она хотела обмануть дикарей, чтобы они научили меня.
Бейрд широко улыбнулся.
— Люди ждут великого, смелого и сильного. Но Судьба не использует очевидное, — прошептал он. — Он знал, что я могу идти по королевству без вопросов, стоять среди его врагов незаметно. Наверное, потому он меня выбрал… — он улыбнулся. — По крайней мере, мне нравится так думать.
Слова щекотали уши Каэла, тихие, но удивительно знакомые.
— Кто вам это сказал?
— Сезеран, — Бейрд улыбнулся. — Еще четверо стояли рядом со мной, воины, достойнее меня. Мы шли по разным путям к горам. Я добрался до Оуклофта. Никто не хотел брать меня дальше. И я сидел почти двадцать лет…
— И я первым согласился? — сказал Каэл. Он злился, но не знал, почему. Что-то странное гудело в его груди, он зарычал. — Хватит мне врать, Бейрд. Это невозможно. Сезеран не мог знать…
— Он украл ее будущее! — крикнул Бейрд.
— Чье?
— Он украл его!
Гнев Каэла пылал, растекаясь от его груди по рукам, словно им он защищался от того, что кипело за ним, того, что говорило, что это возможно.
Он мог проверить хотя бы одно.
— Покажите письмо.
— У меня его нет.
— Я видел, как Гриффит спрятал его в вашу сумку.
— Ах! Ладно, — Бейрд полез под тунику и опустил мятый пергамент на стол. — Но никому не говори.
Каэл развернул письмо. Он смотрел на слова. Он снова и снова читал простое послание: «Пред тобой стоит Каэл Райт, его нужно пробудить».
Было что-то знакомое в этих буквах. То, как они осторожно и уверенно были изображены на странице, простые и красивые… очень знакомые.
Рука Каэла, дрожа, потянулась к «Атласу». Он развернул его и придвинул. Он сравнивал письмо и «Атлас», расположение слов, наклон букв. Он почти сразу понял, почему слова казались такими знакомыми.
Они были написаны одной рукой.
Каэлу казалось, что Гриффит ударил его по челюсти. Он покачнулся от силы потрясения. Он не знал, говорил ли Бейрд правду, но в этом был уверен.
И это делало все остальное пустяками.
— Куда ты, юноша?
Он услышал вопль Бейрда, но не остановился. Каэл толкнул двери лазарета и вышел под ледяной дождь. Капли били его по макушке, пока он бежал, текли по его спине и плечам. Этот холод смешивался с холодом внутри, все сковывал лед, но Каэл бежал к кузнице.
Яркий желтый свет сиял из-за двери. Он толкнул дверь, волна жара заставила его отпрянуть.
— Каэл!
Он услышал, как на печи захлопывается крышка, и жар тут же ослаб. Руки Килэй схватили его за плечи, но он отбил их.
— Почему ты соврала мне?
Желтый свет потускнел, и он увидел ее лицо. Ее взгляд был решительным, руки висели по бокам. Их взгляды пересеклись, он следил за огнем за ее зелеными глазами и не смел отвернуться.
— Я не врала тебе, — сказала она.
— Ты сказала мне, что дитя Сезерана умерло.
— Нет, я сказала, что его забрала Судьба. Я не говорила, что он мертв.
Он хотел провалиться сквозь землю. Он хотел кричать. Хотел изо всех сил бить стену. Но взгляд Килэй удерживал его.
— Почему ты… не сказала мне?
Она нахмурилась.
— Сначала это было слишком опасно. Ты смотрел на все большими глазами, был только с гор. Я не хотела обременять… ладно. Я была эгоисткой, — сказала она, увидев, что он едва сдерживает злые слова. — Дело не в том, что я тебе не доверяла или считала не готовым. Просто… я хотела тебя защитить.
— Потому что это было твое задание?
— Потому что это моя цель.
Он не понимал внезапную перемену в ее взгляде, как огонь мог успокоиться, но не терять свет. От этого взгляда все внутри него таяло. Он не мог больше выносить этот огонь и отвел взгляд, остужаясь, глядя на пол.
Она схватила его за плечо.
— Если честно, я не хотела, чтобы Сез тебя менял. Я хотела, чтобы ты нашел свой путь.
— Я этого не сделал, да? — гнев возвращался, притупляя давление ее ладони. — Слова Сезерана провели меня сквозь шторм. То ведь были его слова? — он прикусил губу, когда она кивнула. — Сезеран был в моей голове, когда я сражался с Гилдериком. Бейрд клянется, что он написал то письмо, а я знал, что он написал «Атлас». Он помогал мне все время. Если бы не он, я бы умер уже тысячу раз. А ты… — он замолчал, думая. — Ты тут, потому что он тебя послал.
Она схватила его за подбородок.
— Нет. Он, может, и был величайшим воином своего времени, но я не позволила бы ему приказывать мне.
— О? Тогда почему ты меня искала?
Ее глаза потемнели.
— Не помню, правда, — рявкнула она, когда он фыркнул. — Я помню, как напала на Кревана, потом остались только обрывки и кусочки…
Она отпустила его и перевела взгляд на стену.
— Я пытаюсь вспомнить больше. Я не помню, кто меня послал, но меня послали. Порой я отвлекалась на другие дела, — она ухмыльнулась. — Дикари прогнали меня с гор Пятерка загнала обратно. Но я помню, что все время кого-то искала… кого-то важного. Когда ты назвал свое имя, — она щелкнула пальцами, — я знала, кто ты. И мои воспоминания о тебе вернулись, ясные, как стекло…
— Обо мне? Мы встречались раньше? — у него пересохло во рту, когда она кивнула. — Это невозможно. Я бы помнил.
Она улыбнулась.
— Тебе было всего пару лет отроду.
Он отпрянул на шаг.
— Ты знала меня младенцем?
— Конечно. Кто перенес Сезерана в Поляну, чтобы он смог увидеться с тобой? Я не сделала бы это для кого-то еще. Драконы не любят, чтобы на них летали. Мы — гордые создания.
Она рассмеялась, а он опустился на землю, ему это смешным не казалось. Ни капли. Каэл прислонился к стене и смотрел в открытую дверь, наблюдал, как дождь бьет по земле. Он едва ощутил, когда Килэй опустилась рядом с ним.
Они долго сидели в тишине. Каэл смотрел и пытался все осознать.
— Ты был очарователен, кстати.
Он застонал.
— Килэй, прошу.
— Что? Так и было. Но ты не мог спать. Ты, наверное, был рад прибыть в этот мир.
— Наверное. Оставим эту тему.
— И я забирала тебя…
— Я не хочу это слышать.
— …и мы играли часами вдвоем.
Внезапная мягкость ее голоса заставила его посмотреть. Она улыбалась, отклонив голову к стене. Ее глаза стали ярче, она видела далекое воспоминание.
— Мы сидели у огня, и я рассказывала тебе истории, в основном, о том, каким ужасно упрямым был твой отец. Я мало знала, — добавила она, вскинув бровь. — Ты был слишком мал, чтобы говорить, конечно. Но твои глаза были открыты. У многих младенцев глаза блестят. Кровоклык называл это «беспечным огнем новой жизни». Но свет твоих глаз был другим. Твой взгляд пробирался глубоко. Ты был сосредоточен… Помню, я думала, как серьезно ты выглядел. Когда я тебе пела, ты будто уже знал слова. Ты понимал историю раньше, чем я заканчивала петь, — ее глаза вдруг раскрылись, она кашлянула. — Думаю, это Райт в тебе.