Она хотела, чтобы он страдал.
— Ты не должен был умереть сегодня, Чосер, — ее губы оказались у его уха, она прошептала. — Но и не должен был называть мою дочь шлюхой.
Глава 29
Стратегия
Каэл не знал, как это произошло. Один миг он шел по королевству, зная, что некоторые вещи невозможны, а в другой все стало казаться простым.
Сбивать деревья и убивать медведей камнями было уже не странно. То, что было необходимо, как плащ или туника, мешали. Он даже не удивился, увидев, как ребенок оттаскивает булыжник с дороги. Он пробивал путь на ужин постоянно, и было странно, когда на него не нападали.
Если бы он перестал бегать по округе, он удивился бы своему отражению.
Он был уверен, что горы не изменились. Олени были такими же быстрыми, а склоны — беспощадными. Камни не стали мягче. Ночи не стали теплее. Но он бегал по самому опасному уголку королевства, словно имел на это право.
Может, горы и не изменились…
А Каэл изменился.
Что сказал бы Амос, увидев его теперь? Улыбнулся бы, увидев, что лазарет отстроен? Он показал бы Роланду, как теперь охотится, и это стерло бы его разочарование навеки. Он не хмурился бы и не опускал бы плечи.
Теперь Килэй и мастера закончили работу, мечта была в досягаемости. Дикари получили все, что требовалось, чтобы столкнуться с Титусом и победить. Оставалось последнее препятствие, непреодолимая стена огненно-рыжего упрямства: Гвен.
— Я уже говорила, мы растопчем их, когда придет время.
— И когда это будет? — процедил Каэл.
Он пытался уговорить ее неделями. Он делал все, что она просила: у дикарей были шкуры для тепла, плащи от влаги и сухая провизия, чтобы выжить на вершине горы. Но, что бы он ни делал, этого было мало.
Когда он спрашивал, когда она собирается идти на вершину, она говорила что-то о том, что растопчет Человека волков. Она вызывала рев дикарей, чтобы Каэла больше не было слышно.
Сегодня он пошел за ней в лес.
Найти ее было просто. Тяжелый топот Гвен было слышно, она не могла обогнать его. Он загнал ее в угол и собирался получить ответ.
— Если скажешь, что задумала, я постараюсь помочь.
— Мы сокрушим его, — она пожала плечами. — А потом твоя помочь не очень-то и нужна.
Он преградил ей путь.
— Хорошо, но как ты собираешься сокрушить его?
— Кулаками.
Ее удар по его груди разбил бы ребра обычного человека. Но Каэл привык к ее ударам и почти не вздрогнул. Он схватил ее за руку и вывернул.
— Ты знаешь, о чем я, Гвен. Как ты будешь с ним бороться? С какой стратегией?
Под ее краской появился румянец, она боролась в его хватке. Ее сила боролась с его, она выиграла дюйм.
— Стратегией?
— Да. Стратегией. Как ты будешь двигать армию? — его мышцы дрожали. Он немного отодвинулся, пока думал, как объяснить ей. — Война — как бой двух чудищ: нужно понимать, куда чудище бросится, где укусит… ай!
Она медленно побеждала, пока он говорил. Теперь его рука была выкручена.
— Я скажу армии, когда крушить его, вот и все.
— Он одолел тебя раз, может сделать это снова.
— Моя армия лучше подготовлена в этот раз. Я опущу Человека волков на колени, — прорычала она, заставляя Каэла опуститься.
— Тогда почему ты тянешь с этим? Чего мы ждем? — пропыхтел он.
— Я уже говорила… время не пришло.
Каэл расслабился. Он обмяк в ее хватке на миг, давая ей подумать, что она победила. А потом он вырвался со вспышкой силы.
Он ударил ладонью по ее животу. Она замахнулась на его голову и пошатнулась, когда он пригнулся. Он воспользовался шансом и перебросил ее через плечо. Ее спина со стуком ударилась о землю. Он вскочил и попытался отскочить от нее, но она уже встала на ноги.
Она напала сзади. Ее рука впилась в его волосы и дернула, заставляя смотреть на деревья. Он знал, что не вырвется из такой хватки. И он отклонился и позволил телу упасть на землю.
Ее вскрик у его уха был сдавленным. Он знал, что выбил из нее воздух. Когда он перевернулся, ее сапоги были под его грудью. Она бы отбросила его в лес, если бы он не превратил кожу в камень.
Пот стекал по ее краске. Ее дыхание было резким, она боролась, удерживая его. Каэл знал, что победил, но он еще с ней не закончил.
— Расскажи, как Титус одолел тебя.
Она смогла приподнять его, он сосредоточился на камне сильнее. Ее ноги дрожали, он давил на нее.
— Если расскажешь, как он одолел тебя в тот раз, я сделаю так, чтобы это не повторилось. Просто расскажи, что знаешь.
— Не могу!
— Хватит этого. Расскажи, или я тебя точно раздавлю…
— Не знаю! Я не знаю, как он одолел нас!
Удивление Каэла приподняло его на дюйм.
— О чем ты?
Ее лицо пылало алым. Пот катился по ее шее, она проревела:
— Я… не… знаю!
В ушах звенело от ее вопля, но не слова, а ее глаза потрясли его. Красные злые вены сделали белки розовыми. Опасная пленка появилась на них, прозрачная и хрупкая как стекло. Он ощущал, что произойдет, но все равно был удивлен.
Он в ужасе смотрел, как слеза выкатывается из уголка ее глаза.
Гвен яростно повернула голову. Но вред уже был нанесен. Эта слезинка катилась по ее щеке к челюсти, там она смахнула ее.
— Слезь с меня.
Каэл откатился в сторону.
— Прости… я не зн…
— Теперь знаешь. Теперь ты знаешь, что я неудачница и дура.
— Ты не…
— Я — единственная Тэн в нашей истории, проигравшая вершину горы, — рявкнула она. — И я не знаю, как ее у меня забрали. Но я лучше буду позором семьи, чем рискну уничтожением моего народа. Надеюсь, когда-нибудь дети наших детей будут смеяться над моим позором, — добавила она с мрачным взглядом. — Потому что мы хотя бы выжили.
Каэл смотрел, как она уходит, в его груди грузом висели ее слова. Он хотел быть там, когда Титус напал, чтобы увидеть то, что видели дикари. Он был уверен, что, если увидит, как они проиграли, он поймет план Титуса…
Погодите, способ увидеть это мог быть. Может, он мог увидеть бой их глазами. Идея была безумием, и ему нужна была помощь.
И он пошел искать Гриффита.
* * *
— Ты хочешь, чтобы мы делали это?
Каэлу казалось, что он сойдет с ума, повторяя.
— Мне нужно, чтобы вы встали в круг и…
— Не подумаю. Мы воины, а не феи, — дикарь стукнул костяшками по сияющему нагруднику.
Многие воины собрались у кузницы. Они только примерили новую броню и опробовали стальные мечи. Он выбрал не лучший момент для просьбы взяться за руки, но лучшего момента могло и не быть.
— Всего два мгновения.
Другая дикарка громко фыркнула.
— Когда ты в последний раз видел, чтобы воины стояли, держась за руки?
— Я хочу просто помочь вам.
— Лучше слушайте его, — Килэй вышла из кузницы. — Я всегда вижу, когда он задумал что-то интересное.
Она улыбнулась ему поверх своего плеча, и Каэл не удивился бы, если бы она видела и моменты, когда его сердце готово вырваться наружу. Он надеялся, что это не так.
— Ты что-то придумал? — сказал Гриффит.
Нет. Пока что. Но, если он уговорит воинов работать с ним, он может что-нибудь придумать до вечера.
— Мне просто… нужна ваша помощь, — уклончиво сказал он.
Румянец вспыхнул за веснушками Гриффита, он вытянул руку.
— И вы так делайте, или я расскажу Гвен о зверях, — добавил он хмуро.
Деревня была отстроена, оружие и броня — сделаны, и дикарям было нечем заняться, так что они часто шалили. Пару ночей назад несколько воинов пробралось в Зал и с помощью мастеров устроили беспорядок с трофеями на задней стене.
Гвен пришла на ужин тем вечером и обнаружила, что ее трофеи переставлены: из пастей кабанов торчали лисьи хвосты, волки были с рогами, а у многих оленей были острые зубы. Несколько барсуков были в странных позах.