Крики Марка оборвались. Он услышал еще два стука топора. Он осмелился взглянуть, Гвен держала над головой когти Марка.
— Я убила его! Убила красного дьявола!
Дикари издали радостный вой.
Глаза Гвен быстро потемнели, она пошла к драконоподобным существам. Их бой был завершен: последние звери Титуса были убиты. Теперь существа возвышались над великанами, не угрожали, но были здесь. В их ледяных голубых глазах было предупреждение, а не ярость.
К счастью, Килэй добралась до них раньше, чем Гвен сделала что-то глупое. Каэл напрягся при виде стрел в ее большом крыле. Он перебрался через обломки ворот и прошел к рядам пиратам, слыша их растерянный шепот по пути:
— Ты знал это о ней?
— …всегда знал, что она необычная.
— Да, но это?
Он и забыл, как отчаянно Килэй пыталась скрыть свой второй облик. Теперь он видел лица пиратов и быстро это вспомнил. Они высоко поднимали брови, их рты были раскрыты. Некоторые с опаской сжимали сабли.
— Помните о манерах, псы! — рявкнул Лисандр, двигаясь следом за Каэлом. Капитан в тревоге смотрел на существ перед великанами. — Ох, скажите, что мы не будем сражаться с теми… кем бы они ни были, — его тревога превратилась в смятение. — Что это такое?
— Их зовут виннами, — сказал Каэл, хотя едва мог в это поверить.
Вечерокрыл соколом сидел на плече Лисандра. Он игриво коснулся клювом волос Райта, пока они шли. Почему-то спокойствие полусокола приободрило его.
— Пока Гвен хорошо себя ведет, проблем быть не должно, — сказал Каэл, успокаивая, в первую очередь, себя.
Дикари забрали его в свои ряды, толкали, выли и стучали по своим нагрудникам. Когда он добрался до первого ряда, Гвен схватила его за край пострадавшей туники и бросила к Килэй.
— Смотри, чтобы паразитка нас не обманула, — прорычала она.
Столько тревоги он на ее разрисованном лице еще не видел.
Он подбежал к Килэй, глядя на стрелы в ее крыле. Их головки были из проклятия дракона, были с крючками, так что впились в ее плоть, остальные части стрел были отломаны.
Ее огненная кровь ручьями текла из дыр, кончик крыла волочился по земле. При виде боли в ее глазах Каэл сжал кулаки.
Он хотел убить Титуса во второй раз.
Он тут же потянулся к ранам Килэй, но она отодвинула его.
«Позже», — сказали ее глаза.
Он хмуро посмотрел на нее.
— Клянешься? Я не дам тебе играть в героиню.
Она пообещала, а потом пошла к винам, вскинув рогатую голову так, что приглашала его пойти с ней.
Винны стояли за их лидером. У них были узкие зрачки, пересекали, как острие копья, лед их глаз. Глубокое дыхание рокотало в их мохнатых телах, многие были в свежих пятнах крови.
Каэлу казалось, что он присутствует на древнем, как горы, совете. Они были не младше Килэй. Может, даже старше. Он сжался под их взглядами, а потом его удивил звук: низкий и глубокий напев.
Напев выл как буря, заканчивался ударом барабана. Лидер виннов раздул мохнатую грудь и запел снова. Сердце Каэла вздрогнуло, когда Килэй ответила. Ее голос был легче, но не менее красивым. Ее напев дрожал в поразительной песне винна.
Килэй вдруг посмотрела на него. Ее пылающие глаза глядели в его глаза, ее чешуйчатая лапа придвинулась ближе. Каэл понял, что она хотела, чтобы он коснулся и слушал.
Его сердце билось в горле, он прижал ладони к ее ослепительно-белой чешуе. Ее голос дрожал в его ушах и погружался глубоко. Он услышал эхо значения в душе:
«…и тебе хорошего дня, Бервин», — сказала она.
Каэл потрясенно посмотрел на лидера виннов.
«Бервин? О котором говорила Гвен?».
«Это новое дитя Тэн — хороший противник, — ответил Бервин. Его голос был рычащим и низким. Он становился громче на одних словах и почти затихал на других. Его грудь рокотала, как гром в море. — Я бы хотел сражаться с ней много солнц подряд».
Его голубые глаза посмотрели за плечо Каэла, пока он говорил. Он чуть прищерился, глядя на Гвен.
— Еще шаг, и я отрублю тебе голову с радостью, волосатый ящер, — поклялась она.
Каэл улыбнулся от гудящего ответа Бервина.
— Он заметил, что у тебя нет с собой священного оружия.
— У нас есть магия! — Джейк шел мимо великанов, протискивал свое худое тело в бреши между их большими телами, пока не стал во главе их армии. Его взгляд был уверенным, он поправил очки, решимость пылала в его глазах.
Элена появилась за ним. Она встала, скрестив руки, глядя поверх маски на виннов.
Джейк в предупреждении сжимал ладони в перчатках.
— Поразительные существа. Не хотелось бы взрывать их. Но я это сделаю. Так что… отойдите, ладно?
Ледяной ветер ударил по лицу Каэла. Бервин вздохнул. Лед остался на его носу и бровях, чуть жаля их.
«Винны не могут совладать с гневом магов. Мы позволим людям пройти».
Винны расступились от его слов, Джейк прошел мимо. Темные глаза Элены сияли на миг, она смотрела на его спину, а потом она помрачнела, поймав взгляд Килэй.
Глаза Деклана еще были красными, от него воняло грогом. Его рот раскрылся, он замер перед Килэй.
— Мать долин, теперь ясно, почему люди звали тебя Драконшей. Ты на самом деле девушка-дракон. Ты знала об этом, топчущая песок? — он схватил Надин, не дав ей пройти мимо.
— То, что я знаю, тебя потрясет, — коротко сказала она, а потом ткнула тупой стороной копья. — Шевели ногами, великан!
Деклан лишь смотрел, и Килэй склонилась и ткнула его кончиком носа.
— Она теплая! — воскликнул Деклан, пошатнувшись. — Почти все чешуйчатые с холодной кровью, а она теплая! Ты знала это, топчущая песок?
— Ты знал, что я не против тебя ранить, если ты меня не пропустишь?
— О, ты не против многого! — улыбнулся Деклан. Он подхватил ее на свое плечо и пошел прочь, хохоча, когда она ругалась на своем языке.
По приказу Гвен пираты, великаны и воины ушли за стены крепости, чтобы устроиться на ночлег. Мастера ворчали под нос, лишая зверей Титуса ошейников. Они держали проклятие дракона перед собой, Каэл видел блеск их глаз. Он знал, что они сделают из ошейников хорошее оружие еще дотемна.
Мастера прошли за врата, и Бервин попросил.
— Он хочет поговорить с тобой, Гвен, — сказал Каэл.
Он ощущал кипящий в ней жар, она с неохотой встала рядом.
— Плевать, что он сделал для остальных. Это ничего не меняет.
«Все изменилось, дитя Тэн, — прогудел Бервин. — Ты это знаешь. Ты ощущаешь боль гор, как и я».
Она помрачнела, когда Каэл передал его слова, но не спорила.
Бервин посмотрел в сторону, куда ушли их товарищи. Он окатил их еще одним ледяным дыханием.
«Люди еще так высоко не забирались. Вершина горы принадлежит существам, что понимают ее красоту и могут одолеть опасности».
— Вершина принадлежит дикарям, — прорычала Гвен. — Даже без священного оружия я не позволю прогнать нас.
Ветер трепал длинную шерсть Бервина. Снег запутывался среди бледных прядей.
«Мне нравится бороться с тобой, дитя Тэн. Ты — достойный враг. Но ради гор наша война, боюсь, должна остановиться».
Он затих на миг, другие винны двигались за ним. Они ложились на мохнатые животы, скрещивали большие когти. Каэл ощущал, что они сдаются.
Гвен тоже это ощутила. Топор выскользнул из ее руки и вонзился в землю у ее ног. К удивлению Каэла, она прошипела:
— Знаю.
«Наше убежище ранено, — тяжелым голосом сказал Бервин. — Горе больно от шрама магов. Не бойся, дитя Тэн, она исцелится. Со временем ее раны закроются, она снова будет процветать. Но пока она ранена, она будет слабой».
— По дороге будут ходить плохие люди, — Гвен помрачнела. — Искатели сокровищ, подстрекатели, бедствия, как Человек волков.
«Даже хуже, — пробормотал Бервин. Он опустил голову очень низко. — Мы должны быть реками и небом, пещерами и вершинами. Твой народ должен охранять ее снизу, а мой — сверху».