— Как это — с помощью огня? — удивилась Оливия.
— Так один Всевидящий и знает, — хмыкнул мальчишка. — Никто и никогда не видел потомков Мерлина.
— А что здесь делал тот оллинг, со знаком семиглавого орла? — Оливия уселась на край крыши и свесила вниз ноги, любуясь удивительной горой. Застывших в камне драконов она видела впервые. Если, конечно, это действительно когда-то был дракон, а не сотворенная человеческими руками подделка.
— Не знаю, — Лэйн присел рядом и, покосившись на Ли, в точности повторил позу понравившейся ему мастрим. — Он когда в храм заходит, туда больше никого не пускают.
— И часто он здесь появляется? — Ли напустила на себя нарочито безразличный вид, чтобы мальчишка не понял, как она нервничает на самом деле. Три долгих года она тщетно повсюду искала эту мразь, и вот теперь такая удача! Рука непроизвольно дернулась, сбрасывая в ладонь сай, и почувствовав кожей холод смертоносного метала, Оливия вновь успокоилась и обрела утерянную уверенность в себе.
— Раньше не часто, — Лэйн вытянул из-за пазухи булку. Сдоба немного раздавилась, пока он карабкался по стене, и теперь так умопомрачительно пахла, что у парнишки слюни текли чуть ли не по подбородку. Пару секунд мысленно посокрушавшись, что булка последняя, Лэйн, тяжело вздохнув, ожесточенно принялся ее жевать.
Ли подождала, пока мальчишка доест, и пристально уставилась на него испытующим взглядом.
— А теперь? Как часто он бывает в храме теперь?
— Раз в месяц точно, — поведал Лэйн. — Он когда приезжает, то его стража всем бедным и блаженным милостыню раздает. А еще я, когда в приюте был, так на мешках с продуктами, которые туда привозили, тоже знак орла видел. Только нам эти продукты никогда не доставались. Сестры их в кладовых запирали, а потом сами и ели.
Ли задумчиво нахмурилась.
— Значит, сирых и убогих жалеет? Благодетель хренов, — зло выплюнула она, и Лэйн поежился от того, какими стеклянно-холодными стали ее красивые голубые глаза. — А в этом месяце он уже приезжал?
— Да нет пока.
— Слушай, хочешь заработать? — Ли полезла в кошель и вытянула оттуда золотую монету. — Если разузнаешь, когда оллинг в следующий раз появится в храме, дам еще одну.
Лэйн зачарованно распахнул глаза, пялясь на целое состояние, лежащее на хрупкой ладони охотницы. Да за два золотых он почти год мог жить припеваючии, даже ломоть жареного мяса себе раз в неделю покупать. Только ведь если крепыш Джаг увидит у него деньги, то сразу отберет. Хотя… Если попросить мастрим выдать ему ту же сумму мелкими монетами, можно немного дать шайке, а остальные закопать на городской свалке у помойной ямы — там так воняет, что никто и не додумается полезть искать.
— А вы не могли бы мне дать один золотой мелкими монетами? Я хочу попросить местных беспризорников помочь, а они за так ничего делать не станут, — Лэйн затаил дыхание и умолял Всевидящего, чтобы красивая мастрим согласилась. Если дело выгорит, то целый год он сможет жить, забыв о голоде.
— А ты смышленый, — Ли спрятала золотой и, отсчитав горку серебренников, всыпала их в худенькие детские ладошки. — Я приду завтра. Сможете к утру что-то выяснить?
Лэйн утвердительно кивнул, не отводя взгляда от отливающих на солнце монет, приятно тяжеливших его ладони. Столько денег он за всю свою жизнь в руках не держал. Да за два серебряных Джаг заставит всю местную шпану город вверх дном перевернуть. Опомнившись, мальчишка оторвал от своей видавшей виды замызганной рубахи лоскут и, сложив в него весь свой скарб, завязал узелком. Выудив из широкого кармана длинную бечевку, которой он по ночам привязывал себя к дереву, чтобы не упасть, Лэйн затянул ее хитрым узлом вокруг узелка и повесил на шею.
— Встретимся здесь завтра в полдень, — Лэйн знал, что Джаг обязательно направит кого-нибудь за ним следить, поэтому придется петлять по городу, чтобы оторваться, а потом по крышам, никем не замеченным, можно будет добраться до мастрим.
— Хорошо, — Ли поднялась и, оглядевшись по сторонам, закрыла глаза, отпечатав в своей памяти план города, как нарисованную картинку. Этому ее научил Джедд. Профессиональный прием охотников всегда помогал ей быстро найти нужную дорогу в любой малознакомой местности. — До завтра.