— О! — встрепенулся Дэррэк. — Кстати, о битве. Та малышка, что так отчаянно долбила твою челюсть, действительно твоя жена, или это была шутка?
— Шутки — это твоя прерогатива, — недовольно буркнул Касс. — Я обычно серьезен в том, что делаю и говорю.
— То есть я могу пойти и обнять свою новую невестку? — губы Дэррэка искривились в лукавой улыбке, и он весело подмигнул Кассу.
— Не советую, — не разделяя веселье брата, мрачно проворчал Касс. — У нее с юмором совсем плохо. Боюсь, твое излишне счастливое лицо ей не понравится сразу.
— Как и твой подбородок?
— А что не так с моим подбородком? — остановился Касс, потирая рукой заросшую двухдневной щетиной щеку.
Дэррэк, сложив на груди руки, пристально-оценивающе окинул взглядом суровое лицо брата.
— Какой-то он у тебя слабоватый.
Касс влепил Дэррэку подзатыльник, а затем, схватив за шею, потащил вниз, уклоняясь от его дурашливых тычков по корпусу.
— Здоровый, гад, — запыхавшись, наконец вырвался из его захвата Дэррэк. — Не стыдно обижать младшенького?
— Не прибедняйся, — подталкивая его в сторону трапезной, усмехнулся Касс. — В умении владеть мечом тебе нет равных.
— Составишь мне компанию? — воодушевлено вскинул голову Дэррэк. — Я хотел размяться немного после дороги.
— Не сегодня, Дэр, — вздохнул Кассэль. — Мне нужно просмотреть бумаги, поговорить с ахонтом и проехаться по землям. Давай завтра рано утром.
— Рано утром? — Дэррэк скорчил таинственную рожицу и уморительно задвигал бровями. — Я полагал, ты раньше полудня из объятий молодой супруги не выберешься.
— Я рискую и вовсе не выбраться из ее объятий, если осмелюсь заглянуть в ее спальню.
— Такая убойно-страстная? — смешливо потянул Дэррэк.
— Ключевое слово в этой фразе — убойная, — Кассэль осторожно дотронулся пальцами до поджившей раны на губе, оставленной Оливией.
— Укусила, что ли? — приглядываясь к царапине, удивился Дэррэк.
— Зацеловала до крови, — зло пробурчал Касс, вспоминая жесткие, болезненные удары охотницы.
— Клад, а не женщина — восхитился Дэррэк, не отводя от брата искрящихся смехом глаз. — Убийственно обнимает, целует до крови, боюсь даже предположить, до какого состояния она тебя залюбит.
Лицо Касса превратилось в мрачную непроницаемую маску, и он грубо одернул веселящегося Дэррэка:
— Довольно! Моя семейная жизнь — не самый подходящий объект для твоих развеселых шуток.
— Прости, — задумчиво разглядывая Кассэля, замер Дэррэк. — Почему ты женился на ней? Ваша взаимная неприязнь видна невооруженным глазом.
— Она винн эль корро, — недовольно объяснил Касс.
— А ей-то что с этого? — продолжил недоумевать Дэррэк. — Она почему согласилась?
— Скажем так, я был очень убедителен, — остановился перед дверью трапезной Касс.
— Я ничего не понимаю, — фыркнул Дэррэк. — Ты уехал из столицы в Хеликкию с Эйлин, а домой вернулся с этой… Как ее, кстати, хоть зовут? И где ты ее нашел?
— Лив, — словно проваливаясь в события трехлетней давности, нахмурился Касс. — Ее зовут Лив.
Голубые, как лепестки незабудок, глаза выплыли из сокровищницы памяти. Наивно распахнутые, встревоженные.
…Ты кто?
…Я Лив, — тихий голос испуганно дрожит, словно осиновый листок, и шелестящим эхом заполняет пустоту храма.
…Лив?
…Оливия Торвуд, — пронзительный взгляд в панике мечется по серым стенам. — Что вам здесь нужно?
— Касс? Касс, ты что, уснул? — голос Дэррэка выдернул Кассэля из топи воспоминаний, и он тряхнул головой, отгоняя призраков прошлого. Протянув руки, он толкнул створки дверей и вошел в заполненную ярким светом, льющимся сквозь огромные окна, трапезную.
— Сынок, что у тебя за вид? — шейна Антэль Адалли дель Орэн переключила свое внимание со слуг, сервирующих стол, на присыпанные штукатуркой волосы и мундир Касса.
— Слегка потрепанный, — целуя руки матери, невесело обронил герцог.
— Немедленно пойди переоденься! — герцогиня сурово свела красивые брови на переносице. — И лицо приведи в порядок, ты выглядишь, как во времена твоих с Магридом военных кампаний.
— Ты недалека от истины, матушка, — устало усмехнулся Касс. — У меня был тяжелый бой, из которого я вышел израненным, но живым, — мрачно пошутил он.
Антэль склонила голову на бок, разглядывая хмурое лицо приемного сына.
— Ступай помойся, — смягчила тон она, осторожно проведя ладонью по его щеке. — Мы с Дэррэком подождем.
Касс, резко развернувшись на каблуках, вышел из зала, направляясь в свою опочивальню. Войдя в комнату, он активировал икту, призывая управляющего, и, стаскивая с себя грязную одежду, открыл смежную со спальней дверь, ведущую в купальню. Над широкой дубовой купелью вились белые клубы пара, оседая мелкой росой на выложенных цветной стеклянной мозаикой стенах. Касс опустился в блаженное тепло воды, положив голову и руки на покрытый белыми простынями бортик.