Но однажды утром все пошло наперекосяк.
Стевенс только-только наполнил бочонок свежей водой, как над его головой раздался пронзительный свист и в футе от его лица в пыль разлетелась часть скалы. Он был человеком флегматичным. Без особой спешки вошел в воду, заметил голубой дымок, поднимавшийся из расщелины скалы, и, не обращая внимания на фонтанчики брызг вокруг, доплыл до судна. Вошел в кубрик, где просыпался экипаж, и сказал:
— В нас стреляли.
Его слова подчеркнули два или три удара пуль в борт судна. Я взял с подставки мушкет и вышел на палубу. Инстинктивно наклонился, и пуля просвистела надо мной, как стрела из лука. Еще через секунду в воздух взлетела туча деревянных щепок, а бронзовый диск гика зазвенел, когда в него попала свинцовая пуля. Я поднял ружье в направлении расщелины, на которую указал Стевенс и откуда поднимался дым от доброго черного пороха, как вдруг стрельба разом прекратилась. Послышались вопли ужаса и призывы о помощи. Над коричневым пляжем пронесся зловещий звук удара. Я пошатнулся от ужаса: на песок рухнул мужчина. Он упал с высоты трехсот футов отвесной скалы. Его изломанное тело почти полностью погрузилось в песок. По грубому кожаному костюму я узнал одного из парней Враса, промышляющих грабежом терпящих бедствие судов. Едва отвел глаза от неподвижного тела, как Стевенс тронул меня за плечо.
— А вот и второй, — сказал он.
Изломанная масса летела из синевы неба к земле. Это походило на беспорядочное падение громадных морских птиц, буревестников, которых на большой высоте настиг смертельный залп свинца, и они, потеряв опору воздуха и увлекаемые своим весом, неслись вниз. И опять песок вздрогнул от глухого удара. На этот раз человек несколько раз вздрогнул и поднял к солнцу окровавленное лицо. Стевенс медленно поднял руку к вершине гор.
— Еще один, — голос его слегка изменился.
С высоты скал донесся дикий вопль. Мы увидели мужчину, торчавшего по пояс над скалой, который отбивался от кого-то невидимого, отчаянно размахивая руками, потом он взлетел в воздух, словно выброшенный катапультой. Его тело разбилось рядом с двумя другими, хотя его крик еще реял над скалами, медленно спускаясь к нам, словно затихающий вихрь отчаяния.
Мы застыли.
— Все равно, — сказал Джеллевин, — они хотели наших шкур, но я бы хотел отомстить за этих бедных подонков. Дайте мне ваш мушкет, господин Баллистер. Фрайар Такк, пошли!
Бритая голова Такка выглянула из глубин судна.
— Фрайар Такк стоит хорошего охотничьего пса, — разъяснил Джеллевин с непонятной снисходительностью. — Вернее, стоит целых десяти псов. Он чует добычу издалека. Настоящий феномен.
— Что думаешь об этой дичи, старина?
Фрайар Такк извлек из люка свое округлое массивное тело и словно покатился к лееру. Его острый взгляд остановился на расплющенных трупах, лицо выразило острое удивление, потом посерело от ужаса.
— Фрайар, — с нервным смешком сказал Джеллевин, — ты видал и не такое, а побледнел, как юная субретка.
— Э! Нет, — глухим голосом ответил матрос, — дело не в этом… Там что-то зловещее. Там… Стреляйте по бреши, монсеньор, — вдруг закричал он. — Быстрее!
Джеллевин в гневе обернулся.
— Такк, ты опять обратился ко мне, назвав этот проклятый титул!
Обруганный матрос не ответил. Он тряхнул головой.
— Слишком поздно. Прошло, — пробормотал он.
— Что? — спросил я.
— Ну, штука, которая выглядывала из бреши, — тихо ответил он.
— Что это было?
Фрайар Такк бросил на меня укоряющий взгляд.
— Не знаю. Потом это прошло.
Я не стал настаивать на дальнейших расспросах. Послышались два пронзительных свистка. Звук доносился с вершины скал. Потом на фоне неба возникла тень. Джеллевин вскинул ружье. Я остановил его.
— Будьте поосторожнее!
Из бреши по тропинке, которую мы раньше не заметили, на пляж спускался школьный учитель.
Школьному учителю оставили лучшую каюту на корме, а для меня переделали соседнюю каюту. Таким образом, получилась сдвоенная каюта с двумя койками. Сразу после появления на борту школьный учитель удалился к себе и проводил все время, копаясь в книгах. Один раз или два раза на дню он выходил на палубу, просил принести секстант и проводил тщательные наблюдения.
Мы шли на северо-запад.
— Курс на Исландию, — как-то сказал я Джеллевину.
Он внимательно посмотрел на морскую карту и нацарапал на ней несколько слов и цифр.