Став спиной к спине, образовав подобие ощетинившегося копьями и мечами треугольника, клыккары с холодной решимостью изготовились к бою. Ни тени страхи или сомнения не было на их суровых лицах. Мочила понимал, что победа над троицей клыккар будет стоить ему потерь, а терять людей небольшой отряд не мог. С каждым потерянным бойцом таяла и его сила. И тогда тролли пустили в ход пращи, и в головы клыккаров полетели камни, вышибая из них кровь и мозги. Клыккары были обречены, и понимали это. И тогда, истекая кровью, они ринулись на своих обидчиков в последнюю, отчаянную схватку. Но силы были не равны, а клыккары серьезно ранены. Не прошло и минуты, как с толстокожими созданиями было покончено, а их телам надлежало стать гастрономическим трофеем в рационе троллей, уж очень аппетитно они выглядели.
Яростная атака клыккаров стоила Одноглазому Мочиле одного человека. Он оказался слишком самоуверен, неповоротлив, или просто глуп, раз умудрился напороться на копье умирающего клыккара. Следуя традициям погибшего следовало похоронить, но с этим Мочила решил повременить, отдав другой, волнующий всех без исключения приказ.
Тролли с жадностью набросились на мясо, раздирая его руками, вгрызаясь зубами в мягкую, податливую плоть, запихивая в глотку огромные куски китового жира. Ни у кого не возникло даже мысли о том, что нужно развести огонь, и поджарить мясо. Тролли были слишком голодны для подобных кулинарных изысков, и лишь утолив самый первый и жестокий голод, остановились, тяжело дыша от всего съеденного.
Не отставал от новых приятелей и Умбарк, обеими руками запихивая в глотку все новые куски китового мяса, чередуя их с увесистыми шматками жира, прекрасного согревающего средства в зимнюю стужу, и к тому же невероятно питательного. И только набив до отказа ненасытную утробу, Умбарк остановился, и сытно рыгнув, огляделся по сторонам. Тролли пировали, празднуя победу, кто-то еще продолжал есть, но делал это с ленцой, неохотно, пресытившись мясом, делая это скорее по инерции. А кто-то валялся на песке, тяжело дыша от переедания рядом с огромной грудой мяса, ничуть не уменьшившейся после того, как над ней изрядно потрудился десяток оголодавших троллей.
И тут в голову Умбарка пришла шальная мысль, а вдруг их кто-нибудь заприметит, как они заприметили клыккаров, слишком занятых делом, чтобы смотреть по сторонам. За что в итоге и поплатились. Их тела валялись неподалеку, неплохой прибавкой к горе мяса доставшейся троллям. Еще больше мяса было в воде, в нескольких десятках метров от берега. Клыккары сняли с кита лишь малую толику его мясных и жировых запасов, прежде чем умереть. Вода была обжигающе холодной, и Умбарк с удовлетворением заметил, что хорошо хоть им не придется лезть в воду за едой. Утоление голода по пояс в ледяной воде чревато серьезными последствиями, вплоть до летального исхода.
Умбарк был уверен, что лезть в воду им не придется. А еще он был уверен, что им не под силу одолеть лежащую на берегу мясную гору. Внутреннее чутье подсказывало ему, что благодать не будет длиться вечно, и, возможно, за сегодняшнюю удачу им придется заплатить высокую цену, если они не предпримут необходимых мер предосторожности. Умбарку не верилось, что такую огромную рыбину смогли убить и вытащить на берег трое клыккаров. Даже таким здоровякам не под силу сделать это. Значит, их было больше. Вопрос в том, где остальные? Вряд ли стоило рассчитывать на то, что они где-то затаились, и трясутся от страха и отчаянья, видя с какой жадностью поедают тролли их добычу. Скорее всего они отправились в ближайшую деревню за помощью и лодками, чтобы переправить всю эту гору мяса в родное селение. Если это действительно так, то троллям стоило ждать гостей, которым вряд ли придется по нраву присутствие чужаков убивших их соплеменников. Все дело во времени. Когда ожидать их прихода, через неделю, сутки, или через несколько часов.
Умбарк бросил оценивающий взгляд на Мочилу, продолжающего с размеренностью автомата запихивать в себя огромные куски мяса и жира. Что-то в его взгляде сказало Умбарку о том, что вождь напряженно о чем-то думает, и, возможно, их мысли имеют схожую направленность. Вскоре его предположение получило веское тому подтверждение. Сытно рыгнув, тяжело поднявшись на ноги, Одноглазый Мочила направился к ближайшему устроившемуся на отдых троллю с раздутым от переедания животом. Бросив несколько отрывистых слов, подкрепив сказанное пинком под зад нехотя поднимающегося троллю, Одноглазый Мочила вернулся к прерванному занятию, продолжая набивать мясом и жиром свою бездонную утробу.