Ее рука сомкнулась вокруг короны, и она надела ее на голову. Когда она повернулась ко мне, на ее лице сиял триумф.
— Надеюсь, ты готова умереть медленно и мучительно… — она дернулась, спазмы пронзили ее тело, а лицо обмякло от шока. Зверь, которого она коснулась своей отравленной рукой, тоже дрогнул. Его крылья замедлились, пока не перестали биться. Его тело изогнулось, и Росвита упала с него. Темная ведьма и ее верный дракон полетели к острому утесу. Росвита издала леденящий кровь крик, и Зверь фыркнул, дым струился изо рта, но огня не было. А потом хрустнули кости, и вокруг меня воцарилась тишина, когда алое озеро растеклось по утесу.
Я смотрела на их смятые тела добрую минуту, затем встряхнулась. Росвита была мертва, но это не гарантировало, что ее приспешники не убивали королевскую семью. Мне нужно было поспешить назад, чтобы узнать, было ли разрушено заклятие.
— Возвращайся во дворец.
Гранат дико захлопал крыльями. Вскоре горы остались позади, и дворец с его высокими шпилями замаячил совсем близко.
Мы прибыли ко двору, когда все уже вставали, стряхивая остатки сна.
На лице Стефана было ошеломленное выражение, но в остальном он выглядел нормально. Я подбежала к нему и прижалась губами к его губам, не заботясь о том, кто нас увидит.
Его губы были такими мягкими и приветливыми, но через мгновение он отстранился.
— А где Росвита?
— Она мертва.
Его голова резко повернулась к матери, которая помогала отцу подняться.
— С ними все будет в порядке, — сказала я. — Я нашла способ убить только Росвиту… смерть, в которой она добровольно участвовала. — Я хотела сказать больше, когда высокая фигура с серыми глазами и пылающими волосами шагнула ко мне.
Я отошла от Стефана, изучая топор в руке моего брата. Контракт был разорван? Или он снова попытается меня казнить?
Он выронил оружие, и в его глазах блеснули слезы.
— Гретель? Ты жива! Я чуть не убил тебя. Мне так жаль, но это ничего не значит, учитывая…
Я бросилась к нему и крепко обняла.
— Ты снова ты, — всхлипнула я. — Я была уверен, что потеряла тебя.
Гензель поцеловал меня в лоб.
— Ты была права. Мне следовало быть более осторожным в выборе женщин.
Смех вырвался у меня между рыданиями.
— Как ты можешь так скоро шутить?
Гензель склонил голову набок.
— Жизнь слишком коротка, чтобы быть серьезным и отрицать эмоции.
Я, молча, кивнула. Как же он был прав.
***
Следующие несколько дней были сплошным вихрем. Королева Регина вернула себе трон и простила Гензеля и других, которые были под чарами Росвиты. Роми, однако, была отослана в мирный монастырь, который специализировался на помощи молодым, проблемным женщинам. Боль, которую испытывала королева, принимая это решение, была очевидна, и все же я была рада, что она не просто простила свою дочь, но показала ей, что ее действия имеют последствия и обеспечила ей лечение, в котором та нуждалась. Возможно, если бы кто-то сделал то же самое с Росвитой, ей тоже можно было бы помочь, пока не стало слишком поздно.
Король все еще был в плохом состоянии, но целитель нашел траву, которая облегчила его симптомы, и была надежда, что он сможет полностью выздороветь.
Я улыбнулась Стефану.
— Что ты собираешься делать теперь, когда все в порядке и нет никакой угрозы королевству? — Мой голос звучал легко, но на сердце было тяжело от печали.
Стефан взял меня за руку и повел в дворцовый сад, где цвели белые розы.
— Мне еще так много нужно узнать о том, как управлять королевством и использовать свои силы. Я останусь здесь, при дворе, и буду ходить на встречи с матерью.
Я, молча, кивнула. Я действительно была рада за него, но мне не хотелось, чтобы наши пути разошлись здесь. Я не была готова оставить его.
— Ты все еще хочешь учиться в университете? — спросил он.
— Если они примут меня. — Литература была единственным, в чем я была уверена.
Лицо Стефана просветлело.
— Они уже сделали это. Они хотят дать будущему королевскому ученому самое лучшее образование.
Я моргнула.
— Что?
Стефан взял мои руки в свои.
— Ты окажешь мне честь и станешь королевским учеником ученых?
Я прикусила губу. Эта возможность была больше, чем я когда-либо осмеливалась мечтать, но прежде чем я согласилась, мне нужно было выяснить, кто мы со Стефаном друг другу.
— Если я соглашусь, мы все еще сможем быть… друзьями?
Он убрал прядь волос мне за ухо.
— Я надеялся, что мы сможем быть друг другу кем-то большим.
— Но… я не член королевской семьи. Я даже не дворянка.