– Мессир! Мы почти подъехали! – Крикнул матрос рыцарю.
Рыцарь поднял голову и грустным взглядом посмотрел на расстилавшийся перед ним город.
Правый берег Сены был в те времена более оживленным, расположившись вокруг порта, который вновь стал набирать силу благодаря развитию речной торговли и, что было не менее важным, решительной поддержке короля Филиппа, который своими указами и охранными грамотами поддерживал развитие торговли в своем домене.
На холмах правого берега, прямо над болотистыми низинами, расположились несколько больших монастырей, имевших важное религиозное значение для Франции. Это были монастыри Сен-Жервэ, Сен-Жак и Сен-Жермен-л-Оксерруа, вокруг которых расположились дома жителей, ярмарки, торговые ряды и кузницы.
Сена в районе Парижа изобиловала островами. Самый большой из них, остров Сите, был природным центром города. Два моста соединяли его берега, застроенные домами горожан. Остров Сите был природным укреплением, которое долгое время служило защитой жителям. Воды Сены защищали горожан от набегов, пока король Шарль Лысый не начал строить на его берегах каменные укрепления для защиты от визитов непрошенных норманнов-разбойников.
Основная часть горожан жила на острове. Восточная часть острова была чем-то наподобие религиозного центра. Именно здесь располагался дворец епископа Парижа, вокруг дворца жили каноники и священники. Дом архидьякона Парижа монсеньора Этьена был построен на развалинах римской башни. Здесь же высилась громада кафедрального собора Сент-Этьенн, который был построен еще в шестом веке и считался, после собора в Трире, вторым по величине собором в землях франков. Собор Нотр-Дам-де-Пари еще не был построен в описываемое мною время.
Западная часть острова Сите была королевским центром. Здесь расположился королевский дворец, построенный еще Каролингами, королевские палаты, обновленные королем Робером Благочестивым, служебные постройки.
Средняя часть острова была отдана местным жителям, построившим здесь много домов, таверн и гостиниц, и двум монастырям Сен-Виктор и Сен-Лазар, которым покровительствовал молодой принц Людовик, разрешивший открыть возле их стен ярмарки и торжища…
Барка мягко уткнулась носом в причал, заваленный мешками с речным песком. Матросы поставили трап, по которому рыцарь сошел на берег, где и дождался своего коня и поклажу, выгруженную матросами.
Он сел на коня, поправил вооружение и поехал по мосту к острову, держа направление к его западной части, к королевскому дворцу.
Он проехал заставы, коротко поздоровавшись и представившись начальникам караулов. Его знали многие из них, поэтому пропустили без лишних проволочек. Рыцарь подъехал к крыльцу дворца, слез с коня, бросил поводья конюшему и подошел к камергеру, который грелся на солнце, сидя на ступенях королевского дворца.
– Мне надобно срочно видеть короля… – спокойным и уверенным голосом произнес рыцарь.
Молодой камергер вскочил, услужливо поклонился и спросил:
– Ваша милость! Представьтесь, ради Бога, и назовите цель вашего прибытия к Его величеству…
Рыцарь молча снял с головы шлем, поправил рукой немного спутанные рыжие волосы и сказал:
– Я – шевалье Годфруа де Леви! Возвращаюсь из Англии со срочным донесением королю!..
– Ох, простите, мессир! Я не признал вас… – согнул спину камергер, жестом приглашая Годфруа подняться по лестнице во дворец. – Его величество сейчас в комнате совета…
II Большой обман.
Париж. Королевский дворец. 10 августа 1100 года.
Годфруа поднялся по лестнице и вошел в комнату, где должен был находиться король Филипп.
Филипп сидел за небольшим дубовым столом, с явным нежеланием перебирая какие-то пергаменты и документы, которые ему услужливо передавал советник Рено де Вилльбеон. Король поднял голову и просмотрел на вошедшего рыцаря. В его глазах на секунду блеснула растерянность, но, Филипп быстро совладал с собой, улыбнулся и сказал, толкая рукой Рено: