Только люди, у которых был общий с ним самим хозяин. Уолсингем.
Этой ночью Андрей увидел, схоронившись у распахнутого окна, как собутыльники выводили из борделя упившегося до бесчувствия стрельца. Как бережно его посадили в седло, и ещё два всадника медленно тронулись, страхуя качающегося в седле пьяного.
Стрельца специально подвели к Молчану, это было ясно. Проверка, и не такая уж тонкая, явный экспромт.
Но стрелец был настоящий, да и история его внушала доверие.
В Москву поедет человек, решившийся убить царя, но Молчан не предупредит никого из своих.
Он мог уйти от слежки. И раскрыть себя — ведь честному человеку нечего скрывать. Провалить дело, ради которого с таким трудом и тщанием вживался в чужую жизнь.
Молчан припомнил, о чём говорил перед отъездом с Умным. Не Ивану Васильевичу он служил за три моря от Руси, но — Родине.
А царь... Неужто его охранить некому? Зачем тогда опричники, зачем рынды?
Да и разве Господь допустит смерть Своего помазанника?
А допустит — так по грехам царским.
Поэтому Андрей спокойно доехал до своего нового жилища и безмятежно проспал, к зависти соглядатаев, целый день, проснувшись только к ужину.
Через сорок дней Елисей Бомелий сообщил царю Ивану Васильевичу, что было видение.
Один из посольских стрельцов, вернувшихся из Англии, задумал немыслимое — убить своего государя.
Опознать злодея будет просто, по сабельному шраму на щеке — Бог шельму метит. Да ещё Бомелий узнал в том видении, что старшего брата этого стрельца предали смерти во время казней на Поганой Луже.
Стрелец Антон Маталыгин был схвачен на подъезде к Москве, отвезён в пыточную Опричного дворца и во всём признался. После чего побит кнутом и, по вырыванию ноздрей, сослан на вечное поселение в Бобруйск.
Иван Васильевич ещё больше уверовал в необычные способности и силу иноземного волхва.
Сам же Бомелий не пожалел, что передал кошель с золотыми флоринами гонцу Московской компании, намного опередившему неспешно двигавшийся через северные русские земли посольский обоз и передавшему лекарю письмо с важной информацией.
Подписано письмо было просто: «МАВР».
7. Следственные дела
ёдор Басманов получил от государя жизнь, оплаченную страшной ценой. Казнить отцеубийцу — дело Божье, Иван Васильевич решился лишь на высылку бывшего любимца на Белоозеро, и не в монастырь даже, а в вотчину, под неусыпный надзор.
На ком вина за прегрешения таких, как Басмановы? Не на царе ли, не сумевшем разобраться в людях, предугадать, как изломает души безграничная власть опричника?
Можно ли предсказать будущее, чтобы управлять им?
Священники только мотали головами, говоря, что неисповедимы пути Господни.
И лишь Елисей Бомелий, кто по ангельскому благословению, как считал государь, снял клеймо бесчестия с опричного братства, снова взялся помочь.
— В желании увидеть будущее нет ничего богопротивного, — шептал иноземец русскому царю. — И Иисус предсказывал! Помните, Петру на тайной вечере — «Ещё трижды не прокричит петух, как ты трижды предашь меня», да и Иуде...
Иван Васильевич кивал, вспоминая.
Был истово верующим. И как христианину не поверить доводам, опирающимся на Святое Писание?
Вот беда только, не понимал государь, что верит сейчас не слову Божьему, но домыслам и истолкованиям чёрного мага.
В слепой вере нет ничего хорошего. Умница Тертуллиан воскликнул когда-то: «Верую, потому что абсурдно!» Для этого надо понять абсурд. Надо думать и оценивать.
Уверовать в Бога — значит возвысить душу.
А Иван Васильевич уверовал в человека.
Посмотрим, что будет дальше.
— Я знаю много способов для гадания и предсказаний. Но не все достойны вашего величества, — продолжал шептать Бомелий. — Вот, к примеру, чтение будущего по поведению либо внутренностям животных. Так, в императорском Риме предсказывали исход грядущей битвы, наблюдая за священными петухами. Однако уже почтенный Цицерон в трактате «О дивинации» утверждал, что языческие жрецы жульничали, по нескольку дней перед гаданием не кормили птиц, отсюда — и благополучный для Рима исход предсказаний.
— От язычества близко к дьяволопоклонничеству, — заметил царь.
— Истинно говорить изволил, государь! Не менее рискованна и астрология, занятие мудрое и часто дающее положительный результат, но... кто знает, от кого идёт вся эта мудрость. Не от лукавого ли? У французов есть такой астролог, Михаил де Нотр-Дам, предсказавший кончину одного из королей. И как знать, не была бы смерть монарха иной, если бы не слова астролога?