Обернуться девушку заставило ощущение, что за ней наблюдают. Эльф смотрел настороженно, но было в его взгляде что-то оценивающее, как будто он решал, нравится ему зрелище или нет. Мэрион, в свою очередь, тоже затруднилась с выбором, пристальное внимание было для нее внове. Что делать, если тебя откровенно разглядывает красивый мужчина? Несмотря на тяжелое увечье, эльф выглядел абсолютным совершенством.
Едва обоюдное оцепенение немного рассеялось, гость пошевелился и сделал попытку приподняться.
— Прошу вас, не двигайтесь! — позабыв о своей наготе, Мэрион бросилась к нему, но было уже поздно.
Приступ жгучей боли бросил эльфа на кушетку, страдание исказило прекрасные черты. Когда он смог, наконец, перевести дыхание и открыть глаза, девушка впервые заметила, что они глубокого аметистового цвета, который никогда не встречается у людей.
— Вы волшебница, но я почему-то не чувствую вашей магии. Используете какие-то защитные заклинания?
— Нет, с заклинаниями я не в ладах. Меня зовут Мэрион Арвиат, я дочь правителя Северных земель.
— Северных? — гость явно находился в недоумении. — Неужели мне удалось забраться так далеко? Я нахожусь в вашем доме?
— Нет, мы перенесли вас сюда, чтобы избежать ненужных разговоров. Этот дом когда-то принадлежал волшебнику.
Эльф обвел взглядом комнату и заметил вышитую золотом монограмму на бархатной драпировке.
— В такое совпадение трудно поверить… Виктор тоже оказался на Севере? А где же он сам?
— Умер два года назад. Вы были с ним знакомы?
— Можно и так сказать. Сражались когда-то мы вместе.
Спохватившись, Мэрион поспешно закуталась в полотенце и присела на край кушетки.
— Неужели вы участвовали в войне с колдунами? Я думала, что эльфы не воевали.
— Так и есть. Пока никто не посягает на священные идир (границы), бонрионах (владычица) сохраняет нейтралитет. Нашу королеву не слишком волнуют проблемы людей.
— Тогда как же вы оказались на той войне?
— Я — экликти, изгнанник, отвергнутый Домом и кланом. Я жил среди людей, поэтому сражался за них.
— Как вас зовут?
Эльф посмотрел на Мэрион, как будто решал, стоит ли ей доверять, потом быстро произнес несколько слов на своем языке, из которых она поняла только последнее. Оно переводилось как «вихрь», «смерч», и девушка повторила его, подражая непривычному выговору.
— Таэли, Таэль…
— Люди звали меня Тайлером.
Гость оказался на редкость сдержан и немногословен. Свой медицинский приговор он тоже принял, как подобает мужчине: приподнял покрывало, мельком взглянул на ожоги и больше к этому не возвращался. Благодаря своей бессмертной природе эльф наверняка сможет прожить еще целую человеческую жизнь, но каждый ее миг будет отравлен болью и страданием.
— Тайлер, вы не голодны? Конечно, наша северная еда может показаться вам чересчур простой и грубой…
— Как ни странно, голоден, — не дослушав до конца, заявил гость, — но есть я не хочу.
Понадобилась целая минута, чтобы до Мэрион дошел смысл его слов. Из-за своей неопытности она только теперь заметила, что эльф, несмотря на свое бедственное положение, каждой клеткой излучал физическое желание, и по телу девушки, прикрытому лишь тонким слоем ткани, прокатилась ответная горячая волна.
— Вы спали здесь со мной, — он не спрашивал, просто констатировал факт, но Мэрион зачем-то начала оправдываться.
— Наверное, вам неприятна близость совершенно чужого человека, но так было нужно для исцеления…
— Я не сказал, что мне было неприятно, как раз наоборот. Вот это странно.
В замечании гостя крылось странное противоречие. Если Мэрион ему понравилась, то почему он этим недоволен? Чтобы окончательно все не запутать, девушка тоже решила сказать правду.
— Видите ли, Тайлер, я чувствую в себе силу, но не имею к ней доступа и не знаю, как сломать эту стену. Если вы согласитесь мне помочь, я попытаюсь полностью исцелить ваши ожоги.
Учитывая, что до сих пор подобное не удавалось никому, заявление молодой волшебницы прозвучало довольно самонадеянно. Эльф молчал так долго, что Мэрион стало холодно, и она зябко поежилась. В тяжелом взгляде аметистовых глаз сквозило сомнение, он явно не видел причин доверять совершенно незнакомому человеку.
— Чтобы сломать стену вашей тюрьмы, понадобится моя собственная магия, но из-за своей особенности она может все здесь разрушить.
Боги, он понял, он ее понял!!!
— Думаю, ничего подобного не произойдет. Если вы направите свою силу на меня … вернее, в меня, я наверняка смогу ее использовать, правда пока не знаю, как именно…