Глядя на разочарованное личико Моны, Таэль недобро усмехнулся.
— Уверяю тебя, Ферн Корвел ничего не оставлял на волю случая. Однажды кто-то из членов семьи поднялся в Северную башню в его отсутствие и больше оттуда уже не вышел. Поднабравшись могущества на темной стороне, Ферн уничтожал всех, кто вставал у него на пути. Ходили слухи, что он мечтал остаться единственным Корвелом, но этому помешали колдуны.
Эльф взял Мону за руку и помог ей подняться по склону холма.
Удобно устроившись на белом плетеном диванчике, Мона нежилась в теплых закатных лучах и наблюдала за близнецами, которые вдруг расхрабрились и попросили эльфа дать им урок фехтования. Таэль не только мастерски владел мечом, но к тому же оказался превосходным наставником. Сначала он позволил Эридану и Эмме вволю помахать легкими мечами, чтобы они выпустили лишний пар и только потом вышел на площадку, чтобы посвятить их в тонкости фехтовального искусства.
Когда совсем стемнело, усталые и довольные близнецы разошлись по своим покоям, а Таэль собрал оружие и присел на диванчик рядом с Моной. В наступившей, наконец, тишине возобновился мирный стрекот цикад, в зарослях робко замерцали разноцветные огоньки светлячков.
— Спасибо, Ветер, ты сделал поистине доброе дело.
— Я многие годы обучал фехтованию и стрельбе из лука отпрысков богатых семей.
— О, так вы будете еще и стрелять из лука? Я всегда мечтала этому научиться.
— Так я тебе и поверил, — фыркнул эльф. Он завладел рукой волшебницы и привлек ее к себе на колени. — Пытаешься подольститься ко мне?
— Ты так подозрителен, Ветер, что я чувствую себя нашкодившим ребенком, — Мона прижалась к его груди и потерлась щекой о мягкий бархат куртки.
— Не наговаривай мне в уши.
Волшебница хихикнула.
— У нас говорят: не заговаривай мне зубы.
— Не понимаю, при чем тут зубы?
— А ведь ты прав, совершенно ни при чем! — Мона весело рассмеялась, и ее смех рассыпался по ночному саду горстью звонкого серебра. — Прости, Ветер, я изо всех сил пытаюсь быть серьезной.
Таэль обвил ее руками и притиснул к своей груди так, что их сердца забились как одно.
— Я знаю, что для себя ты уже все решила, но это чистое безумие! Нельзя просто взять и напасть на колдунов. Нужно составить четкий план, провести соответствующую подготовку…
Мона немного отстранилась и прижала пальчик к его губам.
— Не обижайся, Ветер, но в первый раз все это у вас уже было, поэтому сейчас мы сделаем по-другому. Пока никто, включая колдунов, не знает о моем существовании, у нас есть преимущество, и будет глупо им не воспользоваться.
— Ты просто не знаешь, о чем говоришь!
— Это правда, поэтому перестань хмуриться и расскажи мне о ТОМ САМОМ колдуне.
Мона произнесла это мягко и просительно, но в интонацию ее голоса невольно вкралась модальность приказа. Таэль давно догадывался, кого именно его жена изберет своей первой жертвой, но не ожидал, что это случится так скоро. Из чисто эльфийского высокомерия он, некоторое время противился давлению магии, потом все же сдался и заговорил.
— Этого колдуна зовут Джарн. За умение создавать множество своих копий он получил прозвище «многоликий». Его ипостаси тоже владеют магией, поэтому колдун может находиться сразу в нескольких местах. Всем способам убийства Джарн предпочитает огонь. В открытом бою он и его ипостаси не так опасны, потому что им приходится одну силу делить на всех, а вот выслеживать и убивать исподтишка ему удается лучше всего. После встречи с двумя его копиями я был смертельно ранен и оказался далеко на Севере…
— Почему ты думаешь, что там не было самого колдуна?
— Потому что Джарн никогда не покидает свой дом.
— Неужели тебе известно, где он живет?
— Как ни странно, да. Он живет на болотах в Озерном краю, но к нему невозможно подобраться незамеченным. Его ипостаси бдительно охраняют все подходы к дому, а вокруг сплошные непроходимые топи.
Мона ненадолго задумалась.
— А как Джарн управляет своими двойниками?
— Нам так и не удалось это выяснить. Колдуны и ведьмы скрытны и очень осторожны. Они не доверяют никому, даже друг другу, поэтому их трудно застать врасплох. Всю работу за Джарна выполняют его двойники и слуги, которые постоянно находятся под воздействием магии.
В рассеянном свете, падавшем на террасу из распахнутой настежь двери гостиной, лицо эльфа выглядело суровым и застывшим. Этот разговор не просто всколыхнул неприятные воспоминания, он означал, что их медовый месяц закончился…