Наконец, Эридан вышел вперед и отвесил Моне формальный поклон.
— Мы бесконечно рады видеть вас и вашего мужа в добром здравии, дорогая кузина! Как все прошло?
— Визит вполне удался, Эри. Хозяин дома был так любезен, что не отпустил нас без подарков, — Мона кивнула в сторону повозки, где в больших плетеных корзинах покоилось множество черных пузатых бутылочек.
Однако Эмма шутки не оценила. Она прекрасно видела испачканное, местами обгоревшее платье волшебницы, ожоги на лице и руках эльфа, поэтому подошла и тихо спросила.
— Вам удалось уничтожить колдуна?
Таэль коротко кивнул. Облегчение, отразившееся на лицах близнецов, согрело сердце Моны.
Эльф решительно оттеснил столпившихся вокруг повозки Хранителей, и они с Беном принялись переносить корзины с артефактами в подвальный этаж замка.
День был еще в самом разгаре, и освещенный солнцем старый сад жил своей таинственной, загадочной жизнью. Волшебница, Эмма и Бенджамин Сивол стояли на белой каменной террасе, глядя на пышно цветущие растения, которых очень давно не касалась рука опытного садовника.
— Согласись, Бен, здесь гораздо лучше, чем на болотах.
Мужчина полной грудью вдохнул чистый воздух, напоенный ароматом цветов, и впервые за много лет свободно расправил плечи.
— Как верно вы это сказали, Светлая госпожа, ни в какое сравнение не годится!
— Но этому саду остро не хватает хозяйской руки. Ты бы не согласился за ним поухаживать?
На террасе повисла пауза. Бенджамин зачем-то стащил с головы шапку и принялся безжалостно комкать ее в руках. Наконец, он тяжело перевел дух и повернулся к молодой волшебнице.
— Вы предлагаете мне работу, Светлая госпожа?
— Нет, Бен, я предлагаю тебе дом, в котором, кстати, найдется немало работы. Как ты на это посмотришь? — Сивол поспешно отвернулся, делая вид, что осматривает сад, но Мона успела заметить блеснувшую в глазах мужчины предательскую влагу. — Где-то там есть водоем и небольшой водопад, а еще я видела каменную беседку с колоннами и статуями. Но все так заросло…
— Вы и глазом моргнуть не успеете, как я все приведу в порядок. У вас будет сад, о котором можно только мечтать!
— Я не сомневаюсь в этом, Бен.
— А у дальней стены стоит домик садовника, — подала голос Эмма и указала рукой на восточную часть сада. — В нем давно никто не живет, но дом вполне крепкий, я проверяла. Пойдемте, покажу.
— Эмма, дорогая, позаботься о том, чтобы у Бена было все необходимое, и познакомь его, пожалуйста, с остальными обитателями замка.
— Конечно, кузина, я с радостью это сделаю.
Девушка ловко спрыгнула с парапета прямо в высокую траву и поманила за собой Бена. Тот немного помялся, а потом неожиданно опустился на колено и поцеловал край платья волшебницы.
— Да благословят вас Боги за доброе сердце, Светлая госпожа!
Он поднялся, нахлобучил на голову шапку и отправился следом за легкой на ногу Эммой, которая уже успела скрыться из виду.
Глава 19
— Ты снова разочаровал меня, Саймон, и это удивительно, потому что в прошлый раз уже испытал на себе силу моего гнева! — мужчина мысленно согласился. Он действительно знал о последствиях, когда отказался выполнить приказ, и теперь был прикован к стене цепями в ожидании расправы. Чувствуя, как по лицу и телу стекают струйки холодного пота, он постарался подавить дрожь. — Ты клялся, что это больше не повторится, и я дал тебе еще один шанс. Только один, Саймон! И что же? Ты снова приходишь с пустыми руками. Где младенец?! Настало время проводить ритуал, а у меня нет главного компонента. Уговор был такой: твоя жизнь за жизнь маленького ублюдка.
Прилив праведного гнева неожиданно придал Саймону мужества. Он поднял голову и посмотрел на своего мучителя.
— Этот малыш — никакой не компонент, сударь, а сын моего соседа Райли! Для своих ритуалов вы вполне можете использовать внутренности животных…
— Оставь при себе свое жалкое благородство!! — голос колдуна сделался еще на октаву визгливее. — Мне нужен человеческий младенец! Предсказание по детским трупам самое точное, в них я яснее вижу будущее. Но ты все испортил, Саймон, и время ушло. Что ж, твои потроха расскажут мне немного, но лучше это, чем совсем ничего.
Саймон в отчаянии закрыл глаза. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног и молил Богов только об одном — потерять сознание, чтобы не видеть и не слышать приближение смерти. Сквозь усиливающийся шум в голове до него доносилось зловещее позвякивание металла о металл. Саймон попытался набрать воздуха в грудь, но судорога сжала легкие, и дыхание перехватило. Он напрягся в ожидании рокового удара…