При появлении волшебницы Кэйд мгновенно пришел в движение. Он усадил сиятельную госпожу на перевернутый ящик, сунул ей в руки миску с бобами, а сверху положил еще теплую лепешку. Мона жадно набросилась на еду. Как только миска пустела, Кэйд тут же подкладывал в нее добавки. Он уже неплохо изучил особенности организма Великой волшебницы, поэтому у него всегда были наготове еда и тонизирующий эльфийский чай.
Глава 4
Перед самым пробуждением сон капитана стал особенно тревожным. Он беспокойно метался в постели до тех пор, пока стук топора за окном не заставил его открыть глаза. Несколько мгновений Хартли бездумно смотрел на незнакомую женщину, сидящую на стуле рядом с кроватью, а потом резко отпрянул к изголовью. Он явно не доверял тому, что видят его глаза.
— Доброго дня, капитан Хартли. Я Мона Корвел, волшебница из замка Розы. Ваш брат Джонатан и патрульный Алан Старк обратились ко мне за помощью, — Джастин медленно разжал судорожно стиснутые кулаки и на всякий случай покрепче обмотал бедра легким одеялом. — Мы освободили вас вчера на рассвете. Вы помните, что с вами произошло?
Хартли не ответил. Его разум, погруженный в сплошной непрекращающийся кошмар, все еще отказывался воспринимать действительность. Некоторое время Мона наблюдала, как в глубине зеленых глаз капитана клубятся мрачные тени, потом приняла какое-то решение и поднялась со стула. Ее движение вновь заставило Хартли вжаться в спинку кровати.
— Сейчас мой человек принесет вам еду и питье, а вы постарайтесь сделать все так, как он скажет. На стуле одежда, которую мы нашли в шкафу, — Мона наклонилась и осторожно положила на край одеяла фигурку дикого лесного кота с изумрудными глазами, — и вот это тоже принадлежит вам. Просто чудо, что перед самым отъездом Джонатан сунул амулет в карман, потому что эта безделица спасла вам жизнь.
Как только за женщиной закрылась дверь, Хартли поспешно выбрался из постели. Ноги у него дрожали, голова кружилась, но все это было несущественно. Главное — он ощущал босыми ступнями нагретые солнцем доски пола, вдыхал запах смолистого дерева и чистого белья. А еще в воздухе витал неповторимый аромат цветов и специй, который оставила после себя обворожительная незнакомка.
Она не могла быть иллюзией, потому что Джастин никогда раньше ее не встречал. Ведьма принимала только те обличья, которые извлекала из его памяти. Самое жуткое и бессмысленное издевательство заключалось в том, что его насиловали и кромсали то родная мать, то покойная жена, то юная дочь соседа, то нищая старуха с рыбного рынка…
Магия ведьмы ни на минуту не позволяла Джастину забыться, он не мог даже закрыть глаза, поэтому вынужден был смотреть, как день за днем над ним измывается слабая с виду женщина, обладающая жуткой темной силой. А он, обученный, опытный боец, покорно позволял ей все эти мерзости, полностью утратив контроль над собственным телом.
Ему хотелось выть от боли, стыда и бессилия, но из чистого упрямства Джастин молчал. Когда беспрерывные издевательства становились невыносимыми, с его искусанных губ срывался долгий низкий стон. К несчастью, этот звук только возбуждал колдунью, и она продлевала пытку, чтобы услышать его снова…
Джастину внезапно стало не хватать воздуха. Желание спрятаться, забиться в самый дальний угол было непереносимым, но он скорчился и заставил себя остаться на месте. Томительно текли минуты. В открытое окно задувал теплый ветерок, шевеля знакомые цветастые занавески, слышались птичий щебет, ритмичное постукивание и быстрый перебрех на незнакомом языке. Наконец, мучительная судорога отпустила тело Джастина. Он сел на пол, обхватив руками колени, и принялся вспоминать, что говорила ему незнакомка.
Конечно, он слышал и о замке Розы, и о Моне Корвел. Неужели Джонатан и Алан действительно обратились за помощью к Великой волшебнице? И как он оказался в домике у озера? Происходящее пока не укладывалось у него в голове. Джастин вдруг сообразил, что сидит обнаженный посреди комнаты, и метнулся к стулу, на котором была сложена его одежда. Он принялся поспешно натягивать на себя все подряд, но внезапная мысль заставила его остановиться. Хартли медленно приблизился к зеркалу и с замиранием сердца взглянул на свое отражение.
Быть этого не может! Он выглядел … как обычно. На коже не было ни открытых ран, ни шрамов, ни страшных рубцов, ничего. Исчезли даже те отметины, которые он получил когда-то в боевых столкновениях. Волшебница сказала, что его освободили только вчера. Разве подобное возможно? Или это очередная иллюзия?