Волков стал одеваться. Он не любил когда его одевали лакеи. Всегда ворчал, что де медленно и неуклюже делают.
— Слуг бы позвал, Степанушка, — сказала жена.
— Нет. Я чай и сам не безрукий.
Он стал рыться в ларе. Искал платье* (*платье — здесь одежда не зависимо от пола).
Все было на месте, сложено аккуратно и пахло лавандою.
Степан надел на этот раз свой старый мундир. Это была военная форма 1-го Московского драгунского полка. Белая рубаха, короткий красного цвета камзол, вокруг шеи черный галстук, синий кафтан с позументом, высокие сапоги-ботфорты, кожаные перчатки-краги, треугольная шляпа.
— Отчего в старом, Степушка, — посетовала жена. — Зачем новое платье для тебя шили?
— Лиза, у меня дело тайное! Не до нарядов.
— А кто прибыл за тобой? Курьер из канцелярии?
— Нет. Посланный из дома Кантемиров.
— От Кантемира? А что случилось?
— Ничего страшного, Лиза. Незачем тебе своей головки тем забивать.
Он оделся, поцеловал жену и покинул покои. Спустился в гостиную, но там княжеского слуги не оказалось.
— А где он? — спросил Волков слугу Хрисанфа.
— Чего? — не понял его слуга.
— Я спрашиваю, где посланный из дома Кантемиров? Тот, кому ты водку принес!
Волков указал на графин на подносе и рюмку.
— Дак, они выпили и во дворе дожидаются у самого экипажу, что за вами прислали, барин.
Волков взял плащ из рук слуги и поспешил вниз. Его действительно ждал во дворе экипаж с гербами Кантемиров на дверцах, запряженный четверкой коней черной масти…
***
Елизавета Романовна слышала, как карета укатила с подворья. Её муж отбыл по делам. Она не любила вставать с постели рано и снова решила вернуться ко сну.
— Не время спать, красавица, — услышала она незнакомый голос.
Женщина вздрогнула как от удара плети.
— Кто здесь?
— Я, — был ответ.
Она увидела старика, который сидел в темном углу в кресле и смотрел на неё.
— Кто здесь? — снова спросила она.
— Не стоит тебе беспокоиться, красавица. Я пришел к тебе не со злом.
— Но кто ты?
— Войку.
— Войку?
— Это мое имя. Муж твой в дом Кантемиров отъехал. А я упредить тебя остался.
— Упредить? — Елизавета Романовна закрывшись одеялом, забилась в угол кровати.
— Да ты не бойся меня, касатушка. Я с добром пришел.
— С добром? Не могу понять тебя, старче. Зачем ты в мои покои проник? Степан знает ли про сие?
— Не знает ничего твой Степан, касатушка. А я упредить тебя пришел. Ибо может статься, что более времени не будет для сего. Дело о смертях в дому Кантемира поручено мужу твоему.
— Но я не знаю ничего про службу Степана Андреевича. Он не любит, коли я в дела его лезу.
— Тут дело трудное, касатушка. Снова вурдалака призвала старуха Кантакузен.
— Какого вурдалака?
— Али тебе про сие ничего неведомо? — спросил старик.
— Что могу я знать? Степан ничего не сказал мне. Не любит он посвящать меня в свои дела. Так скажи, что знаешь про вурдалака?
— Вурдалак или навия из могилы к жизни возвернулся. Не принял его нижний мир и навия снова среди живых. Так уже не раз бывало и тебе про сие хорошо известно, красавица.
О навиях она читала в книгах. Книга древних сказаний была в библиотеке её отца. И там был рассказ о навии, который прибыл на берега Днепра в стольный град Киев из Константинополя.
— Но разве не сказки сие? — спросила она. — Было это еще во времена, когда народ русский не знал Христа.
— Ты давно прочитала сию сказку, красавица. Но запала она в твою душу.
Елизавете Романовне стало страшно от этих слов старика.
— Она на тебя нацелилась, касатушка. Про сие помни.
— Кто? Про кого молвишь, старче?
— Старуха Кантакузен!
— Старуха Кантакузен? — переспросила Елизавета Романовна.
— Или не помнишь сего имени, красавица?
— Откуда мне знать его?
— Она древнего рода и колдуны в этом роду водились. И взяла Кассандра все пороки Кантакузенов и черном деле колдовства преуспела.
— Но я не знаю Кассандру Кантакузен, старик. Слыхала о ней. Но токмо то, что в свете болтали. Мы лично не знакомы.
— Ой ли, касатушка? Ты дочь своего отца. Али перепутал чего? Ты знаешь, кто такая Кассандра Кантакузен. Кантакузены и Кантемиры дома знатные и знаменитые. Помнишь дочь князя Константина Кантемира?
— Не могу понять тебя.
— Я пришел тебе помочь, женка! Помочь. Беду отвести хочу. А ты противишься помощи моей.
— Я не понимаю тебя, старик? Я не знаю ничего ни про Кассандру Кантакузен ни про дочь Константина Кантемира!