Вот мой родной дом на горке. Раньше каждый угол его был украшен, теперь же это лишь черный скелет с полностью провалившейся крышей. Когда-то отец сколотил для него крепкую дверь, но теперь она обгорела и болтается на одной петле. Крыльцо обвалилось. На бревнах, из которых сложены стены, виднеются непонятные порезы.
Я забираюсь на останки крыльца и ударяюсь ногой обо что-то твердое. Выкапываю из-под снега железное перо размером с отцовский нож. Теперь я знаю, кто уничтожил деревню, – то самое чудовище! Мои жилы начинает переполнять ярость, я бросаю перо на землю. Ударившись о бревно, оно высекает искру, и искра мгновение светится на засыпанном сажей снегу. В голове начинает пульсировать боль. Я засовываю перо за пояс – пригодится все, что угодно, чем можно высечь огонь.
Вхожу в дом, который когда-то был родным, наполненным теплом, заботой и любовью. Только очаг остался целым. Слезы застилают глаза, когда я вижу, что стало с любимым ткацким станком матери, что от стола, за которым мы собирались ужинать, осталась одна лишь ножка, а скамейки почернели от дыма. Весь пол засыпан золой.
Меня переполняют воспоминания: суетящаяся у печи мать и отец, вытачивающий из святой сосны фигурку медведя хозяйки леса Хонгатар. Он говорил, что она защитит мой сон от злых духов.
Набираю во дворе еловых веток и сооружаю из них постель. Собираю дрова и железным пером разжигаю огонь в очаге. Укладываюсь спать с тайной надеждой, что когда проснусь, то все будет, как прежде. Я чувствую, как мать наклоняется ко мне, чтобы поцеловать на ночь, как она убирает прядь волос с моего лба.
Горло сжимает судорога, и потребуется время, чтобы уснуть.
Вдруг я просыпаюсь от глубокого сна и вскакиваю. Темно хоть глаз выколи. В нос ударяет запах гари, голова заполняется воспоминаниями. Я хватаю ртом воздух, слыша, как сама земля трещит под ударами. Это заставляет меня застыть от страха. Я замираю на месте, словно мышь, сжимаясь вновь и вновь с каждым приближающимся ударом. Снаружи бьет свет пламени.
Сверху слышится шуршание, и вниз начинают сыпаться иголки и комья земли вместе со снегом. Потом – бух! – на крыше прямо у меня над головой начинается возня: кто-то шумно втягивает ноздрями воздух, потом соскакивает на пол и начинает обнюхивать все вокруг. Это существо поднимает предметы и заглядывает за них, издает странное фырканье, периодически останавливается и оглядывается.
Когда существо прыгает в мою сторону, я кричу от ужаса. В то же мгновение пол вздрагивает, а затем дверь разламывается на куски: обуглившиеся щепки с треском сыплются в разные стороны, железные петли со звоном разлетаются по полу.
В проеме показывается жуткого вида великан, размером с пару вставших на задние лапы медведей. На голове у него рогатый шлем, а на грубо сшитой из звериных шкур куртке болтаются железные пластины, обглоданные черепа животных и окровавленные кости. Великан держит в руке цепь, к которой прикован ужасный медведь со спутанной шкурой. На шее у него надет ошейник с шипами, а из перетянутой ремнем окровавленной пасти стекает пена.
Я делаю попытку сбежать, однако медведь с ревом устремляется внутрь дома. Пол вздрагивает под шагами великана, двигающегося ко мне. Его сапоги огромны.
Из его глотки вырывается страшный рев. Он жаждет моей смерти, и мне становится ясно, что бежать некуда. Тогда я падаю на колени и прошу великана бить точно. Даже сам подставляю шею для удара.
В ответ слышится смех, и когда я поворачиваю голову в его сторону, я вижу существо, смахивающее на ежа: у него руки и ноги как у ребенка, но тело и голова как у ежа. На голове у этого уродца болтается красный колпак, а сам он смеется, держась обеими руками за живот.
Ужасный с виду великан повторяет угрозу, а медведь рычит так громко, что у меня закладывает уши.
Тут полы его куртки немного расходятся, и я оказываюсь прямо перед псоглавым: у него желтые глаза, покрытая серой шерстью кожа и большая вытянутая морда с бородкой клинышком.
Смотрю выше и вижу, как пола куртки откидывается еще больше и на плечах нижнего псоглавого стоит другой – круглолицый мужичок с огромным носом, похожим на бородавчатую картофелину. На его плечах расположился третий – с лысой головой, крючковатым носом и растущим изо лба мухомором. У этого на плечах примостился четвертый с выдвинутой вперед челюстью и волосами – длинными, как корневище дуба. Итак, вся эта четверка стоит друг на друге. Вокруг них странная конструкция, к которой прикреплена с виду тяжелая накидка и части доспехов.
Великан приказывает ежу по имени Хесси связать мне руки. Еж перестает смеяться и бросается ко мне. Я чувствую его прохладные лапки с острыми коготками и грубое касание веревок, когда он связывает мне руки. Затем меня выводят на улицу.