— Так как же всё-таки удалось остановить мутантов? — спросил Джеймс, перебив Исполнителя. — Только не говори мне опять, что не знаешь, Ирвин, — тут же предупредил он, пристально глядя ему в глаза.
Ирвин долго не отвечал, затем всё же кивнул.
— Хорошо, — негромко произнёс он. — Я скажу, что мне известно… Сир, вы знаете, что Красная Черта — это, своего рода помойка, куда мы выбрасываем всё, что засоряет другие Миры. Всё, что как-либо угрожает их благополучию… Мы не можем уничтожить эту клоаку совсем, потому что тогда некуда будет помещать таких тварей, как Бэр. Кроме того, Красная Черта — это отдельный Мир со своими законами, который не подчиняется никому, даже Высшему Разуму. Отец не контролирует то, что там происходит, и никак не влияет на него. Всё, что мы можем — это держать ворота закрытыми и не позволять монстрам вырваться.
— Мне это известно, Ирвин. Теперь по существу!
— Высший Разум заключил договор с мутантами из Красной Черты, сир, — после паузы выдавил Исполнитель. — Мутанты вторглись во Вселенную и поглотили в себя вирус Тирлоков. По договору они вернулись назад, став при этом намного сильней и гораздо разумней. Это была очень рискованная сделка, но другого выхода уже не оставалось. Все Повелители погибли, а Вселенной, созданной Отцом, как и всему живому, приходил конец. К сожалению, Красная Черта поглотила только ярко выраженную форму вируса и не смогла уничтожить следы мутации в генах землян. Вирус перешёл в другую, более скрытую форму, которая проявлялась лишь тем, что на Земле стали рождаться младенцы с удивительно зелёными глазами. Чаще всего девочки, которые давали жизнь новому потомству мутантов и, как правило, вскоре погибали. В остальном вирус Тирлоков никак не проявлял себя, если не считать того факта, что он постоянно и неустанно пытался добраться до Чистой энергии. То есть до нас, сир… Думаю, Чистая энергия нужна Тирлокам для того, чтобы вызвать новый взрыв мутации и захватить все Миры Отца. Особенно Античерту, которая откроет им дорогу к безграничным знаниям и власти.
— Почему ты не рассказал мне всего этого сразу?
— Я не мог, сир, — Ирвин опустил глаза. — Я и сейчас не должен был говорить вам о сделке… Это касается Отца, а он всё еще не уверен, что поступил правильно, позволив мутантам обрести разум и силы. Вы не должны были узнать об этом. По крайней мере, не сейчас…
— А когда я должен был узнать? — огрызнулся Повелитель. — Когда бы дал Санте Эльфониак? А потом наблюдал, как она превращается в милого пупырчатого мутанта? — съязвил он. — Скажи честно, Ирвин: ты ведь на это и рассчитывал, не так ли? Когда отпустил её тогда?.. Ты рассчитывал на то, что она всё равно окажется у Бэра — рано или поздно?!..
— Нет, сир. Я рассчитывал на то, что рано или поздно вы поймете всю опасность авантюры, которую затеяли! — жёстко парировал Исполнитель. — Но, похоже, вы до сих пор уверены, что в той ситуации, в которой вы оказались, виноват я!
Они несколько секунд сверлили друг друга полными бешенства взглядами, прежде чем взгляд Джеймса погас и он отвернулся.
— Хорошо, ты прав, — наконец неохотно согласился он, даже не обернувшись. — Я вел себя безответственно… Но признай, если бы ты заранее предупредил меня о Тирлоках, а не посылал Нерожденного таскаться за мной, ничего этого могло и не быть!.. А теперь уже поздно… Я не знаю, что делать! — устало выдохнул он, обернувшись, и посмотрев на мирно спавшую Санту. — Я не могу её убить! — чуть слышно, признался он. — Просто не могу, понимаешь?!..
— Очень хорошо понимаю, — задумчиво глядя на Санту, пробормотал Исполнитель. — И я не трону её, сир — я ведь обещал… Только тогда и я не знаю, что делать. Не знаю, хватит ли у вас сил и благоразумия оставить её в покое. А главное — оставит ли она в покое вас.
Глава 5. Побег от самой себя
Санта проснулась после долгого беспокойного сна, и тут же на неё накатило острое чувство потери и одиночества. Она вспомнила, как, очнувшись в доме Джеймса, она услышала от него печальную новость. Её отец умер. Они не смогли ему помочь, потому что было слишком поздно. И теперь она осталась совсем одна, и это чувство затмило собой все другие.
Вернувшись домой, Санта долго бесцельно бродила по комнатам, не зная, чем себя занять, как отвлечься от всего этого круговорота несчастий. Договорившись о похоронах и выполнив все необходимые формальности в таких случаях, она села на диване, поджав под себя ноги, и прислонилась щекой к подушке. Не было даже слёз. Наверное, она выплакала их все за эти пару дней. Несколько раз звонила Джессика, выражала соболезнования, пыталась утешить. Санта была ей благодарна, хотя и понимала, что все слова в таких ситуациях — это просто сухая вежливость и больше ничего. По-настоящему её никто не жалел. Никому не было до неё дела — у всех была своя жизнь.
Поежившись от холода, она плотней закуталась в плед и почему-то захотела, чтобы в эту минуту дверь распахнулась, и вошел Джеймс… Или даже Ирвин… Хоть кто-нибудь! Чтобы был кто-то рядом. Кто-нибудь живой, пусть даже опасный и желающий её убить! Только небезразличный…
Застонав от безысходности, она зарылась головой в подушку и полностью накрылась пледом, надеясь, что темнота поможет. Но она не помогла — стало только хуже — ещё более одиноко.
Сорвав с себя плед, Санта встала и подошла к окну, из которого падал в комнату тусклый свет. То ли день, то ли ночь — непонятно. Сколько она проспала? Она глянула на часы и удивилась. Оказалось, она проспала весь вечер и сейчас уже приближалась ночь.
Отчего-то Санту это напугало. Спать она уже не сможет. Что же будет делать тогда? Как справиться с мраком и с этой ватной тишиной в доме и за окном? С этой нестерпимой пустотой в душе?
Мелькнула безумная мысль вызвать такси и поехать на вокзал. Там сесть на любой поезд, и пусть он увезёт её куда-нибудь. Нет, не куда-нибудь, а к океану… К ласковому берегу и теплому солнышку, ведь она так ненавидит зиму! Особенно сейчас, в эту минуту! Ненавидит снег, холод, тусклые фонари за окном!
Повинуясь порыву, Санта бросилась к телефону и заказала такси до вокзала. Схватила сумку, покидала туда первые попавшиеся вещи, деньги, зубную щётку и паспорт. Сжала в кулаке ключи и выскочила за дверь.
Такси подъехало быстро и, больше ни о чём не думая, Санта нырнула на заднее сиденье тёплой машины.
Она почти не помнила, как добралась до вокзала. В голове было пусто, в душе тоже. Мысли с трудом проникали в сознание. И только оказавшись перед кассой, она вдруг поняла, что не знает, куда собирается ехать. Взглянув на расписание поездов невидящим взглядом, она извинилась перед кассиром и рассеянно побрела в зал ожидания. Усевшись на неудобную деревянную скамейку, Санта впервые за весь вечер поняла всё безумие своей затеи. Куда она собралась ехать? Через два дня похороны отца. В университете сессия. Денег только на карманные расходы. До океана доехать, пожалуй, хватит, а обратно вряд ли. Тогда что же делать? Возвращаться домой?.. От этой мысли её передёрнуло. Она почувствовала, как иссякшие было слёзы снова наворачиваются на глаза.