Ночью раздался стук в дверь.
- Диана, нам нужно поговорить, - тихий голос принадлежал Ричарду.
Я схватила плед, выскочила в коридор и попала в такие теплые и родные объятия. Меня прижали к себе с отчаянной нежностью, словно в последний раз. В моем сердце шевельнулось неприятное чувство. Ричард схватил меня за руку и потащил в галерею портретов моих предков.
- Ричард, что случилось? Я не понимаю…
Он остановился, резко развернул меня к себе и поцеловал неистовой страстью, от которой я поневоле застонала и погрузила свои пальцы в его густые черные волосы. От точки невозврата нас отделяло совсем немного, когда он отпустил меня. Я уперлась ладошками в его камзол, отмечая, что он одет, словно собрался уходить. Под тихие слова незнакомого мне языка, послышались тихие щелчки и с моих запястий соскользнули браслеты, мягким движением кольцо соскользнуло с пальца. Кулон, не сопротивляясь, с шипением отделился от цепочки. Все это происходило как во сне, словно не со мной. Нет, умом я понимала, что должна защищать артефакты ценой своей жизни, но сердце, обливаясь кровью и посылая боль всюду, парализовало тело.
- Ричард, что ты делаешь? – слезы текли по моим щекам.
Его рука сжалась у меня на плече, причиняя боль, но она была ничто, по сравнению с той, что сейчас разрывала мою душу.
Он молчал, отходя от меня.
- Рич…
Было видно с каким трудом давались ему последние слова:
- Ты же хранительница, защищайся, - его еле слышимый голос отдавался громом для меня.
- Не могу, - я протягивала к нему руку, словно это могло помочь.
- Почему?
- Это наше проклятие, - тихо проговорила я, закрывая глаза руками и понимая, что проиграла. – Я не могу применять магию к тем, кого люблю.
Взревело адово пламя и я осталась одна.
Вот так заканчивается жизнь. В моем случае две жизни, как хранительницы и как женщины. Надо отдать должное родителям, которые не винили меня в случившемся. Братья же были настроенные весьма воинственно, когда один за другим исчезали в огне, поручив охранникам доставить меня в академию без приключений.
Надо ли говорить о том, что в учебное заведение вернулась лишь тень Дианы? Меня словно лишили души, выбив из под ног что-то очень важное и незаменимое. Первая неделя прошла словно в пелене, я ничего не замечала, лежала к комнате и никак не реагировала на попытки Лазии хоть куда-нибудь меня вытащить, не говоря уже о том, чтобы просто поговорить. Лишь спустя несколько дней я поняла, что жизнь продолжается и надо наверстывать упущенное. Я посетила несколько лекций, поняла, что очень сильно отстала и пошла в библиотеку. Буду честной, на порог читального зала я наступила с замершим сердцем, но там никого не было.
Прошел месяц, я приходила в себя, снова втянулась в учебу и даже гуляла с Лазией по Ардаму по вечерам. Со временем любая рана способна затянуться, даже сердечная. В один из дней я снова отправилась в библиотеку, устроилась на своем любимом месте и углубилась в чтение. Как я почувствовала его появление, даже сейчас не смогу объяснить. Когда он вышел из-за стеллажей, мое сердце вовсе не совершило радостный кульбит, нет. Оно даже не поменяло ритма. Он спокойно, глядя мне в глаза, подошел к столу и положил передо мной шкатулку. С тихим щелчком она открылась, являя передо мной мои родовые сертификаты.
- Диана?
Я вскочила на ноги, быстро формируя огненный шар и со всей силы запустила в Ричарда. Не долетев до него всего несколько сантиметров, фаер рассыпался на мелкие искорки. Мужчина поймал в ладонь последнюю искорку, с тоской взглянул на меня, сжал в кулак и, не говоря ни слова, исчез в зеленом пламени.
А я… Я позорно разревелась прямо в библиотеке, где меня застали мои оруженосцы.
На следующий день в моей комнате появилась Дара и объявила, что лорд-директор ждет адептку Грейвз в своем кабинете. О том, что речь пойдет вовсе не об учебе, я догадалась сразу, так как моя успеваемость была выше всех похвал.
В своем кабинете лорд-директор долго и детально рассказал мне о большом заговоре против императора, в котором артефакты больших домов играли не последнюю роль. Пострадали семьи, многие были разрушены. Заговорщики не гнушались шантажом и насилием. Директор поведал о той роли, которую против своей воли был вынужден играть Ричард Кроу, что он в этой битве потерял брата, но спас очень и очень многих. После той памятной ночи, Ричард обратился к лорду-директору за помощью, говоря, что готов был принять смерть от той, которую был вынужден предать, но его остановило проклятие любви. Вместе им удалось раскрыть заговор, артефакты были возвращены семьям, враги уничтожены.