– Не обращайте внимания на этого скомороха, – благосклонно улыбнувшись, сказал Грогар. – Пожалуйста, продолжайте!
– Не знаю, стоит ли рассказывать о Гарро-отшельнике… – засомневался ученый.
– Все, что знаете, – сверкая глазами, проговорил Лунга. На его лбу выступил пот, парень раскраснелся, словно проглотил лягушку и сейчас изо всех сил старался удержать ее внутри.
– Хорошо, – сказал Лёлинг. – Итак, ехал я лесною дорогой на старом сонном муле, милостиво подаренном мне в одной деревушке добрым человеком. Остановившись у ручья, я спешился и устроил привал. Места те были дикие, необжитые; ближайшее поселение – Дротр, это где-то между вашим Хёмбургом и Корнелиусом. По левую руку от меня легли Сумрачные горы; по правую, за лесом, – торфяные болота, то бишь – Великая Трясина. Признаюсь честно, хоть я и поехал той полузаброшенной дорогой с целью разыскать легендарное убежище Багга-разбойника, свирепствовавшего там триста лет назад, но более всего хотел найти именно Гарро.
– Мудрость Гарро беспредельна, – изрек Лунга.
– И я так подумал, друг мой Лунга, – кивнул Лёлинг. – Я, привыкший находить всему разумное объяснение, столкнувшись с… хм, не люблю это слово, но придётся его все же произнести… так вот, столкнувшись с волшебством, магией, знаете ли, я решил испросить совета одного из самых почитаемых людей в нашем королевстве – Гарро-отшельника.
Итак, устроив привал и привязав коня к ближайшему деревцу, я взял котелок и спустился к ручью.
И там я увидел человека, стоявшего на валуне, посреди ручья. Старый, взлохмаченный, худой, горбатый, он был гол – в одной лишь скрученной повязке, опоясывавшей чресла. Стоял неподвижно, глубоко дыша, вскинув голову так высоко, что борода торчала, будто метла, указуя на небеса.
Несколько мгновений я с интересом разглядывал его, потом он вроде как заметил меня. То и был Гарро-отшельник.
Гарро вел крайне аскетичный образ жизни: обитал в дупле большого дуба (там легко могло разместиться два взрослых человека), к коему вела хрупкая, скрипучая березовая лесенка; питался водой, какими-то кореньями, ягодами – словом, всем, что мог дать лес, кроме, разумеется, мяса. Также у него имелась землянка, прикрытая ветками, где он хранил разный хлам: палки, камни, ржавые ножи, глиняные котелки… зачем – не знаю.
К сожалению, друг мой Лунга, я так и не смог установить с ним сколь-либо разумный, ежели таковое выражение подходит, контакт. И да простят меня боги, но, по моему убеждению, Гарро…
Лунга, дрожа, как осиновый лист, вытаращил глаза и подался вперед.
– Гарро, – осторожно продолжил Лёлинг, – не в себе. Он явно не в себе. Он словно не замечал меня, разговаривал сам с собой, нес всяческую околесицу…
– Не может быть!
– Гарро сошел с ума. Поверьте мне, я немало видел таких блаженных. Как мне показалось, отшельник всецело погрузился в себя, в свой внутренний мир. Я махал пред его ликом ладонью, но он никак не реагировал. Поверьте, я покинул старца с грустию и тяжким грузом на сердце.
– Не может быть!!! – заорал шокированный Лунга, но Грогар отвесил ему увесистую затрещину, и он обижено умолк.
– Кхм, – кашлянул Лёлинг и взглядом указал на девочку. Та проснулась и недовольно протирала глазки.
– Спи, малышка, – сказал Грогар и погрозил слуге кулаком. – Спи, мы больше не будем шуметь. Плохой дядя Лунга не будет шуметь, не правда ли, любезнейший мой?
Лунга глухо что-то буркнул в ответ.
– Ложись, Лиля, – ласково добавил Лёлинг. – Ты должна поспать, потому что ночью нам предстоит трудный путь.
Когда девочка опять заснула, Лёлинг продолжил свой рассказ. Но Лунга его уже не слушал, забившись в угол, или делал вид, что не слушает, – Грогар хорошо знал своего слугу, имевшего привычку совать свой нос куда не следует и регулярно получать за это тумаки.
– На чем же я остановился? – Лёлинг почесал бороду. – Ах, да! Вспомнил. Итак, я покинул беднягу Гарро. Однако следующей ночью, с горечью вспоминая безумие Гарро, я… как бы это сказать… нашел в лепете отшельника несколько интересных… м-м… выражений. И чем больше я думал о нем, тем сильнее утверждался в мысли, что покинул старца несколько преждевременно.
– Вот-вот! – Лунга был тут как тут. – Ум Гарро превосходит всяческое разумение…
– Опять… – вздохнул Грогар.
– Расскажите же! – Лунга вцепился в рукав ученого. – Расскажите же, что он говорил вам.
– Да-да, конечно, – ответил Лёлинг, отстраняясь от назойливого слуги. – Наберитесь терпения, друг мой Лунга. Пробыл я с отшельником три дня, три самых странных, в некотором роде, дня.