– А… вы знаете? – неожиданно бодро сказал Лёлинг. – Может, и ничего? Не кажется ли вам, друзья, что, находясь в бедственном положении, мы всего лишь стараемся по-своему интерпретировать, подбить, так сказать, под себя события, кои не имеют никакого отношения к реальному положению вещей?
– Любезнейший, не уходите от ответа.
– Я не знаю, что сказать. Честно говоря, я… я боюсь. Не знаю, зачем я все это вам рассказал. Решил поделиться всем, что знаю, что может нам пригодиться. Я – ученый. И пытался найти приемлемое объяснение происходящему с нами. Не очень успешно, как оказалось...
– В вашем рассказе много странностей. Вот, например, вам никогда не хотелось узнать, о чем говорили шультейк Як с той женщиной? Разгадать тайну, а? Почему вы не вернулись в то село? Или вот, сказка о Силле, назовем ее так. Это… как бы… метафора, что ли?
– Да, признаю́сь, – нахмурился Лёлинг. – Я не был на севере, нет никакого шамана, и нет никакого окаменевшего мальчика. Это все легенды, предания в моей литературной обработке. Я… пишу… немного. Вот и все.
– А о встрече с Гарро что скажете?
Лёлинг виновато взглянул на Лунгу. Лунга насупился.
– Не хочу расстраивать Лунгу, но… Но я действительно встречался с отшельником, о котором говорят, что он и есть Гарро.
– Но он не делал никаких предсказаний, верно? – закончил за него Грогар. Забавно было видеть, как менялось выражение лица Лунги – от разочарования к надежде, потом к сомнению.
– Нет конечно, не делал. Это предсказание из каких-то древних свитков в королевской библиотеке. Я собираю такие вещи, опять-таки, для собственных сочинений. Простите меня, уважаемый господин Лунга, но, видя, с каким небывалым интересом вы меня слушали, я не захотел вас расстраивать… На самом деле Гарро – если это действительно он и есть – совершенно, как бы сказать…
– Невменяем? – не без злорадства подсказал Грогар.
– Да. Кажется, я чересчур увлекаюсь своими литературными опусами. Смешиваю реальность с вымыслом… Может, я схожу с ума?
Лунга заплакал.
– Да ладно тебе! – не без раздражения воскликнул Грогар. – Еще слез твоих не хватало!
– Извините, – всхлипывая, сказал Лунга. – Я сейчас приду в себя.
– А посему Лунга плачет? – спросила Лилия. – Вы его обижаете?
– Нет, что ты, принцесса моя, – ответил Грогар. – Ни в коем случае. Это он…
– Кушать хочет?
– О да! Лунга проголодался. Так ведь, дорогой мой?
– Покушай свои травки, – ласково, как может только маленькая девочка, сказала Лилия.
Грогар рассмеялся.
– Вот-вот! Откушай «съедобных» травок, что ты с таким усердием собирал.
Лунга с достоинством выпрямился.
– Спасибо, я не голоден. Я… заплакал, потому что… потому что вспомнил грустную историю.
– Расскажи.
– Нет, Лилия. Она очень грустная.
– Осень-осень?
– Невероятно просто грустная, принцесса моя, – ответил за него Грогар. – Поверь, Лунга умеет нагнать тоски.
– Но мне скусно.
– Ты поспи, милая.
– Не хочу спать. Пусть Лунга рассказет мне грустную историю.
– Не капризничай! Историю тебе расскажет наш любезный ученый, только позже. Он, как оказалось, мастак по этой части. А пока дай мне с ним поговорить.
Девочка обиженно отвернулась, и Грогар продолжил донимать Лёлинга.
– Скажите мне, любезнейший. Вот вы с Лунгой утверждаете, что предсказания Гогоша – суть истинная правда.
– Да, так и есть. То, что случилось после смерти Гогоша, описано во множестве хроник.
– И что?
– Простите?
– Сколько эпидемий случалось за все время существования человечества? – сказав это, Грогар нахмурился, словно вспомнив о чем-то. – Эпидемии были, я уверен, и до казни Великого Безумца. Да что удивительного! То были Темные века! Люди жили, будто свиньи…
– Вы преувеличиваете. Как свиньи они не жили. Но насчет эпидемий… Пожалуй, в ваших словах есть рациональное зерно. Полагаю, сам факт случившегося мора еще ничего не доказывает. Должен признать – вы на удивление рассудительны, господин ярл.
– Не только слуга мой балуется учеными книжками. – Грогар с достоинством поклонился ученому. – Ну а что насчет колдуна? Как вы его назвали? Виктор Хорн.
– Вот тут вы меня не одолеете. Все, что я рассказал вам о колдуне, – правда. В смысле, это все, что я знаю. Источники могут и врать, но от себя я ничего не прибавил.
– Допустим, – задумчиво сказал Грогар, – культисты, в чьи лапы так коварно бросило нас провидение, по-своему, извращенно, поклоняются колдуну и Матери Гор. Вы жили среди них и не зря нам рассказали о ведьме. Но ведь надо быть совершенно безумными, чтобы поднять руку на лицо, состоящее в кровном родстве с королем! На представителя древнейшей во всем Форнолде фамилии! Я ведь назвался им! Они что, не понимают, что моя гвардия, мой несравненный Рийго повесит их, не моргнув и глазом!