Выбрать главу

19

– Вот тебе! Вот тебе! – Лилия прыгала вокруг поверженного зверя и хлестала его по бокам тонким прутиком.

– Тихо, красавица, – печально произнес Грогар, сидя на коленях перед Лёлингом. – Лунга, уведи ее. Незачем ей это видеть.

Исследователь древностей умирал. Он лежал на спине, раскинув руки, из вспоротого живота лепестками пышного цветка раскинулись окровавленные внутренности.

– Это был… гарм. – Дьярв обратил к Грогару грустные-грустные глаза.

– Замолчите. Я вытащу вас. Вы не умрете.

– Вы сами не верите себе. Я знал, что конец мой близок. Предчувствовал. Даже не так. Я понял. Извините. Идите же. Продолжайте путь.

– Нет, я не брошу вас здесь.

Он… придет. Он близко.

– Я вас не брошу.

– Идите. Сегодня он удовольствуется мной. Ну же!

Дьярв закашлялся – изо рта хлынула кровь.

– Прошу тебя… Грогар. Пожалуйста… забери мои записи. Они там, там… у…

– Я понял.

И Грогар взял старика на руки.

– Я не оставлю тебя здесь одного, и пусть колдун катится ко всем чертям.

– Нет… – слабо вырвалось у Дьярва.

Он был лёгок, точно ребенок. Ярл сделал шаг и увидел, как голова ученого запрокинулась назад, но не придал этому значения и упрямо понес старика на руках, не замечая, как кровь пропитала насквозь его собственную одежду. Сзади шли Лунга с Лилией, и девочка всхлипывала.

– Мой ярл! – говорил Лунга – Остановитесь! Что вы делаете? Опомнитесь, ведь господин Лёлинг умер!

Грогар ничего не отвечал, решительно шагая вперед, задевая ветки, перешагивая через поваленные деревья.

– Логал! – обиженно воскликнула девочка. – А как же мы?

Грогар остановился. Оглянулся, посмотрел на нее. По щекам ребенка текли слезы.

– Не сходите с ума, ваша светлость, – сказал Лунга. – Он умер, а мы-то нет. Нам придется бросить его. Посмотрите – солнце еще не зашло. Мы в опасности. Вспомните, что он говорил перед смертью. Мы должны выжить, ваша светлость. Оставьте его, нам не хватит сил его нести до Врат. Как ни жаль.

Грогар осмотрелся. Они находились в центре поляны. Вздохнул и бережно опустил старика на землю. Сел на колени.

– Прости меня.

Какое-то странное чувство охватило его. Он вдруг понял, что за ним пристально наблюдают.

Выжидают. Надеются.

Грогар всмотрелся в чащу.

– Где ты? Покажись!

Где ты… – повторило эхо. – Покажись…

– Это последняя жертва! – закричал Грогар. – Клянусь, больше ты ничего не получишь!

Не получишь…

– Бежим, – сказал Грогар. – В горы.

Поляна выходила к ручью. Грогар забежал в холодную воду, скинул с себя верхнюю одежду и с наслаждением зачерпнул горсть. Умыв лицо, он в последний раз взглянул на поляну.

Там кто-то находился – маленькая неясная фигура.

20

Благословенно раннее утро. Грогар всегда питал слабость к этому чудесному времени суток и мог сказать с уверенностью, что осеннее утро – это нечто особенное!

Представьте себе неспешно роняющие листву суровые дубы-старики; чернеющие во мраке сосны-призраки, колючими негнущимися пальцами-ветками разрывающие густой туман, что змеей стелется по земле; росу, повисшую на усталой прелой траве; шуршащую сказочную тишину; холмы, скрывающие горизонт, который в эти мгновения кажется особенно далеким…

Долго шел небольшой отряд Хтойрдика – всю ночь, пока не добрался до вожделенной деревни, бывшей когда-то местом обиталища охотников и стражи колдуна. Ардамен отстал и затерялся в ночи, впрочем, никто этого и не заметил.

Примостившиеся меж деревьев избы – посеревшие, одряхлевшие – произвели на основательно подуставших путников гнетущее впечатление.

– Надо прятаться, ибо утро, – задумчиво произнес Грогар, осторожно спустив зевающую девочку на землю. – Только сдается мне, верней, чуется как-то, что зверь любит рыскать здесь… поблизости. Будем ли в безопасности?

Тут он внезапно остановился, словно пораженный какой-то мыслью.

– Постой, – сказал он.

Лунга, похоже, настолько выдохся, что ему было все равно, что там болтает его хозяин, – безжизненное лицо, потухший взор, уста искажены страданием.

– Что? – эхом отозвался он.

– А был ли зверь?

– Не понимаю.

Грогар поглядел на слугу.

– Э, брат, да ты совсем плох. Устал? Или еще что?

– Устал, ваша светлость. Мочи нет.

– Отлично. Давай-ка обследуем это селеньице. Найдем укрытие, подкрепимся тем, что боги послали, и обдумаем наше положение.

Жилища в деревне, как уже выше отмечалось, пребывали в печальном состоянии, что неудивительно, если учесть их столетнюю агонию, выражавшуюся в постепенном срастании с дикой нравом матушкой-природой. Там, где отсутствовала крыша, внутреннее убранство представляло собой буйную молодую поросль. Другие дома уже практически затянулись землей и напоминали грибы, важно выглядывавшие из зарослей, их окружавших. Более-менее пригодные строения отвращали пылью, затхлостью и общим ощущением крайне неуютного запустения.