– Наверняка то был какой-нибудь ростовщик, – усмехнулся Грогар.
– Правильно, брат! – Иерофант все больше нравился ярлу. – Или пристав, пришедший описать твое имущество, братишка Тул. Мы-то знаем тебя как облупленного, купчишка херов!
– Замолчи, замолчи, несчастный! – прошипел Тул. – Если Свет Вечный и почернел, то твоими стараниями, скудоумец!
– Ха-ха-ха! – демонстративно рассмеялся Иерофант.
– Кто такой этот Иерофант? – тихо спросил Грогар у Маландро. – Что-то не похоже, чтобы он принадлежал к вашей конфессии.
– Вы правы, сударь – ответил Маландро. – Наш орден милостив, поэтому мы подобрали его, побитого, на обочине дороги, и выхаживали как могли. Вот он и прибился к нам, но не уверовал, увы.
– Почему его не видно?
– Он постоянно остается в тени. Наверное, это профессиональное. Иерофант – вор, бывший вор. Ирония судьбы – как раз он превратился в сороку.
– Это навело меня, – продолжал между тем Тул, – на одну мысль. Откуда мы знаем, что Непознанный – заметьте – Непознанный! – является существом, так сказать, иррациональным? Мы, смертные, не можем постичь то, что принципиально непознаваемо, следовательно, все разговоры о его сущности несостоятельны. Да-да, друзья мои. Думаю, и глубокоуважаемый брат Иерофант согласится со мною! – последнюю фразу Тул проорал.
– Иди ты в жопу!
– Хорошо. То есть… сам иди туда. Я хотел сказать, что, на мой взгляд… структура Вечного Света…
– Наоборот, брат мой, наоборот, – поправил его Тун. – Свет Вечный. Не путай.
– Извините, учитель, извините. Структура Света Вечного далеко не так проста, то есть хотел сказать, не совсем… э-эх! Не имеет простого совсем структура…
– Успокойся, брат, соберись с мыслями.
– Во, видали? – произнес Иерофант. – Бедняга так нафилософствовался, что сам себя не поймет.
– В нём! В нём! – внезапно закричал Тул, вскочив с места и пригрозив огромным кулачищем невидимому противнику. – В нём должно – должно! – существовать понятие ожидания!
– Сядь и не кричи, – строго велел Тун.
Тул нервно уселся.
– Ожидания Гада, – обиженно буркнул он. – Разве с вами не бывает такого – вы все ждете кого-то, сами не зная кого? Такое смутное чувство?
Люди (призраки) недоуменно переглянулись и пожали плечами.
– Значит, вы никогда не прислушивались к себе, к своему внутреннему голосу? А зря. Вы не слышали, как шумит дождь, не видели, как ветер гонит по небу облака. Вы не были одиноки, вот так, внезапно. Все уже в доме спят, солнце садится, и последние лучи его, пробиваясь сквозь дождевую завесу, шлют вам прощальный привет. Когда я ощутил это, я понял, что есть еще… нечто, воплощающее в себе… надежду. Это, по-моему, основополагающее понятие – вселенскость. Гад – это вселенскость.
– Извините, – мягко вмешался Анно. – Поэтический образ, приведенный вами, очень живописен, но поконкретней: что есть такое – Гад?
– Это бездна, куда справляет нужду Непознанный! – выкрикнул Иерофант.
– Ну знаете, дорогой мой! – возвысил голос доселе спокойный Анно. – Это уже прямое богохульство!
– Бе-э! – Ярл не взялся бы утверждать, но, по-видимому, Иерофант показал язык.
Это стало последней каплей.
– Вселенскость, всеобъемистость! – потешно возопил Тул. – Как же вы не понимаете?
– Не понимаем! – ответил Дахо. – Никак не понимаем!
– Да он спятил! Выдумал еще одно божество! Решил устроить нам тут Пантеон! Мало нам одного!
– Гад – трансцендентальное понятие! Он неотделим от Непознанного! Вместе они образуют Гармонию!
– Ерунда!
Тут поднялся невообразимый шум. Все стали кричать и переругиваться.
– Гад, плывя в эфемерном небытии, пропускает чрез себя нечистые помыслы людей, донося лишь самое значительное!
– Вы хотите сказать, что Непознанный сидит себе в какой-нибудь клетке, точно дикое животное, и питается тем, что подкинет ему ваш Гад?
– Да-да-да! Не совсем так, но суть верна. Вот уж сто лет я талдычу вам об этом!
– Богохульство! Непознанный, оказывается, ничего и не познает? Богохульство!
– Кощунство! Надавать ему по мордясе!
– А у меня вопрос!
– Братия! Помилуйте! Сердце же, братия!
– А у меня вопрос!
– Непознанный всемогущ и не нуждается в посредниках!
– А у меня…
– Закрой пасть, идиот!
– Нуждается! Непознанный только ожидает! Ожидает!
– Кого?
– Гада, дурни вы этакие!
– А у меня вопрос!
– Да иди ты со своим вопросом!
– А почему Гад?
– Тщедушцы вы твердолобые, оказии, подшлепки, черви ползучие!