- Тебе плохо? Присядь! – взяла она его за руку и подвела к скамейке.
Ник, а это был именно он, послушно сел на лавку, продолжая держаться за голову.
- С тобой всё нормально? – переживала Рита за своего друга.
- Подожди немного! – сказал он сквозь зубы, корчась от боли. – Ощущение, будто током бьёт изнутри!
- Бедный. Может, скорую вызвать?
- Нет. Уже лучше. Сейчас отпустит, – схватил он Риту за руки и усадил к себе на колени.
- Ты чего, Ник? Пусти! – извивалась она.
Ник целовал её в шею.
- И не подумаю!
Эти двое сидели на скамейке в парке. Солнце уже давно скрылось, оставив свой пост луне, которая, словно толстый дрожжевой блин висела в небе. В воздухе стоял аромат весны, от которого кругом шла голова, и тянуло на безумие.
- Ну, что? Повторим вчерашнее? – спросил Ник у своей пленницы.
- Меня домой не пустят.
- Скажешь, что задержалась у подруги, – продолжал Ник покрывать шею девушки поцелуями.
- Ладно! Поехали! – сдалась та, даже не догадываясь, что из-за дерева за этой воркующей парочкой наблюдает странный человек в чёрном костюме.
Ник же улыбался напоминающей оскал улыбкой, чувствуя, что игра идёт по его правилам.
Ник и Рита сели на чёрную «Ямаху» и укатили в ночную столичную жизнь. Через час они уже ласкали друг друга в постели в мотеле с символичным названием «Мечта», в номере 13, который Домбровский снимал для подобных случаев, выбрав для себя очередную жертву….
Глава восьмая «Спаситель»
Я проснулась на следующий день в своей кровати. Рядом лежал тот самый синий медвежонок. Мне стало так жаль его, того, которого бросили или потеряли, я прижала свою находку к груди и просидела так некоторое время. Затем посмотрела на ладонь. Она была чиста, без каких-либо порезов. Я свободно вздохнула: всего лишь страшный сон. Присниться же такое!
- Ты идёшь в институт? – как всегда в арке двери появилась мама.
- Иду, конечно! Сегодня семинар по философии – прогулять никак нельзя.
- Ну, тогда поднимайся быстрее. Завтрак на столе, – я, как только глаза открыла, уже почувствовала запах гренок и какао.
Приняв душ, надев свою бессменную синюю юбку и серую водолазку и собрав волосы в тугой пучок, через десять минут я уже сидела за столом.
- С тобой всё нормально? Ты какая-то бледная, - сказала мама.
- Да, всё как обычно. Сон какой-то странный приснился.
- Да? Не удивительно! – не унималась та. - Сколько раз говорила тебе, сними этот страшный плакат со стены.
- Мама, не начинай, прошу тебя. Дай спокойно позавтракать. Да, кстати, гренки супер получились, – старалась я перевести разговор на другую тему.
- А мне кажется, подгорели немного, - улыбнувшись, догадалась мама о моей хитрости. – Кстати, что это за медведь у тебя на кровати? Раньше я его не видела.
- Нашла его на улице.
- И притащила домой?
- Его просто кто-то потерял. Был сильный дождь, я не могла его оставить.
- Моя спасительница бедных и несчастных! – ласковым голосом продолжала мама. - Ладно, не буду тебе мешать. Я уже опаздываю в школу.
Она поднялась с места, чмокнула меня в лоб и вскоре загремела ключами в замочной скважине.
Я, надкусив гренку, так и сидела с набитым ртом, продолжая думать о том странном сне. Мои мысли прервал телефонный звонок. Номер был Наташин.
- Да, привет, - ответила я.
- Слушай, Лика, тут такое дело. В общем, я сегодня прогуляю. Потом тебе всё объясню! Лады? Можешь меня в универе отмазать?
- Не знаю, получится ли? По крайней мере, Глафира Аркадьевна точно заметит, что тебя нет. А у нас сегодня семинар. Она тебе не простит.
- Вот чёрт! – раздалось на другом конце провода. - Я про философию совсем забыла. Ну, ладно, будь что будет! Всё же попробуй!
- Хорошо, конечно, постараюсь…
Не успела я договорить, как Наташа положила трубку. Ну почему именно сегодня? Я так хотела рассказать ей о своём сне. У меня мурашки пробежали по коже, как только я вспомнила Хворостову на метле, кружащую над ночной поляной, страшный хохот, эхом раздававшийся в ушах, перекосившиеся лица героев ночной посиделки…. Тем более, говорят, если до двенадцати рассказать кому-нибудь свой сон, то он не сбудется. А теперь и поделиться не с кем. Задумавшись, я совсем позабыла о времени. Отправив в рот очередную гренку, запив всё это дело какао, я поторопилась.
Через час я уже была в универе. Как обычно, незаметно проскользнув в женский туалет, я переоблачилась в нормальную одежду, правда, узкие брюки еле-еле натянула. Нет, пора завязывать с гренками! Затем навела марафет и спокойно направилась в аудиторию. Первой парой у нас была как раз философия, и мне нужно было успеть подняться на второй этаж. Раздался звонок. Я прибавила шагу. Вдруг мне показалось, кто-то меня окликнул. Я точно слышала своё имя. Может, конечно, в универе есть ещё одна Анжелика.
Я обернулась…. Но шаг не сбавила. Через секунду почувствовала удар, будто врезалась в стену. Но стена была чересчур мягкой. Впопыхах выходя из дамской комнаты, забыла застегнуть рюкзак, который был у меня подмышкой. О нет! Он так неудачно приземлился на пол, что вновь всё содержимое рюкзака оказалось под ногами. Я, даже не взглянув на возникшее так неожиданно на моём пути препятствие, опустилась на колени и с покрасневшим от стыда лицом начала судорожно собирать свои пожитки и отправлять их на место. И тут рука моя нащупала что-то твёрдое и непонятное. О боже! Знакомые ботинки! Только не это! «За что мне такое наказание!» - пронеслось в голове.
Я подняла глаза. Ник стоял, не шелохнувшись, с растерянным видом. А я – перед ним на коленях. Какой стыд! Всё внимание проходивших мимо студентов было приковано к нам. Мне было даже не до мечтаний. Я прибавила скорость, в надежде собрать оставшиеся на полу вещи и побыстрее покинуть злачное место.
«Клоун, снова ты?», «Куда прёшь, корова!», «Глаза разуй, ненормальная!», «Идиотка!» - ждала я его «комплиментов», приготовившись всё это стойко вынести.
- Тебе помочь? – раздался сверху голос, спокойный и понимающий.
Это точно Ник? – я вновь подняла взгляд, не веря своим ушам.
Он улыбнулся…. Перед глазами у меня всё поплыло…. Сегодня он был прекрасен как никогда! Его волосы, глаза, губы и эта родинка…. Я сойду с ума, если он ещё что-нибудь скажет!
- Тебе помочь? – повторил он, присаживаясь на корточки.
Моё лицо, наверное, перекосившееся от неожиданности, оказалась в пяти сантиметрах от его прекрасного личика. Я будто язык проглотила. Сколько ни пыталась выдавить из себя хоть слово, ничего не выходило.
Ник поднял с пола тетрадь и протянул мне.
- Нравятся принцессы? – намекал он на обложку моей тетради – глупого розового цвета с изображением диснеевской русалочки, которая мне так понравилась в книжном магазине, что, несмотря на свой недетский возраст, я всё же осмелилась её купить, так как это был мой любимый мультик с детства.
Я смутилась.
Затем Ник тоже самое проделал с пеналом и учебником.
Я не сводила с него глаз, всё ещё не веря, что это происходит в реальности. Он тоже смотрел мне прямо в глаза. Мне показалось в тот миг, что время остановилось. Что только мы вдвоём существуем в этом мире, в этом длинном пустом коридоре.
- Это же Ник!
- Красавчик!
- Ник, я схожу от тебя с ума! – эхом доносились до меня слова его поклонниц.
Но я их не слышала. Единственный звук, чётко различаемый в тот момент, был звук моего сердца. Оно колотилось так громко, как часы на Кремлёвской башне.
Мы просидели на полу меньше минуты, но мне эта минута показалась вечностью.
- Ник! Ты идёшь? Чего застыл? – всё ещё эхом донёсся знакомый мужской голос. Кир потрепал Ника по плечу и тот, наконец-то, освободил меня от своего испепеляющего взгляда. Он поднялся в полный рост и пошёл за Киром, продолжая оглядываться.
Я ловила на себе его взгляд, от этого моё бедное сердце просто разрывалось.