Выбрать главу

– Вот как, – задумчиво пробормотал Рахматулло. – Крови почти не вытекло…

Разговор прервался, и купец огляделся по сторонам, заметив, что мужчины стали покидать чайхану. Перым незаметно ушёл студент медресе Шерзод. Вслед за ним, едва не забыв расплатиться, покинул стены чайханы и торговец сластями Умид. Он выщел вон, низко опустив голову и ни на кого не глядя, погружённый в собственные тревожные думы. Наконец, со своей кошмы поднялся и старик Маджид.

– Я думаю, ты не просто так задавал сегодня свои вопросы, купец, – промолвил он на прощание, обращаясь к Рахматулло. – Если ты решил найти убийцу девочки, то да поможет тебе Аллах!

С этими словами Маджид заковылял к дверям, опираясь на палку.

В опустевшей чайхане остались лишь купец Рахматулло и хозяин – Ойбек. Чайханщик не принимал участие в общем разговоре о таинственных смертях в городе, делая вид, будто протирает медные кумганы, но Рахматулло заметил, что хозяин чайханы внимательно прислушивался к словам гостей. Купец тоже направился к выходу, желая уйти.

– Постой, о, мой щердрый гость, – остановил его сзади чуть дрожащий голос Ойбека.

– В чём дело? Разве я мало заплатил тебе, чайханщик? – резко обернулся к нему Рахматулло.

– Нет, уважаемый, ты заплатил мне вполне достаточно, – заблажил в ответ владелец чайханы. – Ты одарил меня золотом, а я могу дать совет, что покажется тебе дороже золота…

– В самом деле? – подивился Рахматулло. – Что же, я слушаю тебя, о, владыка пиал и кумганов.

– В начале, о гость мой, я расскажу тебе одну сказку, – завёл разговор издалека Ойбек. – Где-то далеко, но в наших землях, в мире ислама, может быть, в Хиндустане, а, может быть, в земле Миср ([10]) жил один купец, такой же богатый и щедрый, как и ты, Рахматулло. Но ты ведёшь торговлю, снаряжая караваны по суше, а этот купец возил свои товары по морю. И вот однажды, когда его корабль плыл по Аравийскому морю, рулевой корабля промолвил купцу: « О, господин, мы идём неподалёку от Мекки, может быть, двинемся в её сторону и совершим хадж!» Но купец отмахнулся от слов рулевого и посчитал, что торговые дела для него важнее… И так повторялось несколько раз. Ходил этот купец с товаром на корабле по морю около Мекки, да заглянуть в священный город и поклониться Чёрному камню так и не сподобился. В конце концов, Аллах прогневался на купца, наслал бурю на его корабль, и в бурных морских водах тот пошёл ко дну вместе со всем товаром, а корабельщики и сам неразумный купец нашли свою смерть в пучине…([11])

– Сказка твоя поучительна, о чайханщик, – заметил Рахматулло, изобразив на лице крайнее почтение к собеседнику. – Но, я, бедный раб Аллаха, никак в толк не возьму для чего ты рассказал её мне, о, мой бесценный Ойбек?

– Сказка моя, – блеснул масляными глазками чайханщик, – Сказка моя учит тому, что не следует пренебрегать возвышенными целями ради земных, суетных, не так ли? Вот ты, купец Рахматулло, явился в Самарканд, дабы поклониться гробнице сейида Ходжи Абди, вот и проводи дни перед праздником жертвы в благочестивых размышлениях о том, как предстать перед вратами мазхаба святого человека. К чему тебе все эти мысли и разговоры о задушенном ребёнке, о служанке, не вернувшейся вовремя домой, о каком-то драчуне, который наверняка получил по заслугам? Ведь рано или поздно ты всё равно покинешь Самарканд, а нам здесь жить. Ибо это наш город, а не твой, бухарец. Пока вы сегодня говорили, я был занят своим делом, – подчеркнул Ойбек. – Но я слышал, что говорил почтенный торговец Умид. «Не рви наши души клещами», – хотел он сказать тебе. И я могу лишь присоедениться к его словам. Ты понял меня, бухарец? – закончил, наконец, чайханщик, с трудом скрывая неприязнь

– Я понял тебя, Ойбек. – сказал в ответ Рахматулло. – А теперь, с твоего позволения, я пойду.

4

Выйдя из чайханы, он, к своему изумлению, застал у дверей студента медресе Шерзода. Тот, видимо, уже давно дожидался Рахматулло и сразу поспешил ему навстречу.

– Знаете, почтенный, – начал он торопливо, поравнявшись с купцом, – Я ведь тоже давно подозреваю, что в нашем городе творятся чёрные дела, только я не верю, будто их совершают некие джинны. Вот поэтому я и спорил сегодня с Умидом столь яростно…

– Согласен с тобой, – ответил Рахматулло. – Только раз это не джинны, то кто?

– А ведь в чём-то Умид был прав, – проговорил студент медресе уже тише, с меньшей горячностью. – Сокровища, которые амир Тимур награбил во всех концах мусульманского мира, лежат мёртвым грузом в подвалах дворцов и только наполняют сердца самаркандцев гордыней, разжигают их алчность. Мол, из нашего города великий гурхан управлял всем миром, именно мы поддержали его, мы составляли костяк его войска! Но эта же гордыня влечёт за собой вопрос, а что теперь? Где наследники участников потомков Тимура? Какую славу сегодня они могут добыть для себя?! И почему во время славных походов кто-то вернулся домой богачом, а кому-то не досталось ничего?