Мальчики и Анджелина, позабыв все свои страхи, склонились над коробкой. Джейми бережно вынул какой-то твердый предмет, пальцами счистил истлевший мох и плесень. И в руках у него оказалось широкое незамкнутое кольцо, похожее на браслет, в котором не хватает куска. Оно было металлическое, и металл какой-то очень тяжелый, тускло-зеленый. Джейми поскреб его ногтем.
- По-моему, это золото, - прошептал он.
Питъюк с жадным любопытством схватил палку и стал ворошить ею в коробке. Но Джейми удержал его за руку:
- Погоди, Пит. Лучше не будем больше ничего трогать. Вдруг сломаем что-нибудь, что прогнило. Лучше оставим коробку как есть, пускай в ней роется, кто в этих делах понимает.
- Это не коробка, - сказал Питъюк, - это эскимосский горшок, старый-старый кастрюлька из камня.
- Горшок ли, коробка ли, а в ней вещи Кунара, - вмешалась Анджелина. Джейми верно сказал: надо обернуть ее мхом и положить в чей-нибудь заплечный мешок.
Джейми показал рукой в сторону меча и кинжала, лежащих неподалеку на земле:
- С ними тоже хлопот не оберешься. Они до того ржавые: стукни посильней - рассыплются.
- Я сделаю, - сказал Питъюк; после того как Джейми его одернул, он хотел искупить свою вину. - Берем палка, кладем по бокам. Потом заворачиваем крепко мокрый олений шкура. Шкура высыхает, садится. Будет жесткий покрышка, очень крепкий, не гнется.
Эуэсин кивнул:
- Так и сделаем. Но сперва надо все это доставить в становище эскимосов. Каждый понесет по одной вещи, и, если осторожно, все донесем в целости.
Они не стали задерживаться у гробницы. Но перед тем как уйти, Эуэсин собрал скромные дары, что лежали на плоском камне, и сунул в отверстие лаза. Потом вместе с Джейми завалил вход большими валунами.
Через полчаса они присоединились к двум эскимосам, поджидавшим их на дальнем холме. Кейкут и Оухото взглянули на все, что они принесли, но ничего не сказали. Легко вскочили и повели ребят обратно к каякам и каноэ.
Поздним вечером, когда все в становище улеглись и четверо друзей остались одни в своей палатке, Питъюк сказал:
- Я раньше не хотел говорить, только прошлый неделя разговоры был, говорили, вы будете забирать вещи Кунар. Некоторый люди ходил шаман, и он бил бубен, пляска был, вызывал духи. Эскимосы слышал чудной голос, больно густой, говорил непонятный слова - никто не понимал. Только три раза слышал имя "Кунар". Шаман слушал с закрытый глаза. Дрожал весь. Потом упал на пол, будто помер. Скоро проснулся, говорил, очень плохо взять вещи с могила Кунар. Говорил, Кунар рассердится сильно, нашлет на нас несчастье.
Джейми слушал и еле сдерживался - очень хотелось сказать: ерунда все это, пустая болтовня. Однако он молчал до тех пор, пока Питъюк не вышел на минуту из палатки. Джейми сразу обернулся к Эуэсину и даже поразился такая тревога была в лице друга.
- Ты что? - резко спросил он. - Может, ты тоже веришь во всю эту чепуху?
У Эуэсина лицо стало совсем растерянное.
- Не знаю, что и думать. У нас тоже есть колдуны, Джейми; они всякое могут, ты даже не поверишь. Не знаю, правда ли это дух Кунара с людьми говорил, только не нравится мне разговор про то, что он нашлет несчастье. Эскимосы теперь, наверно, не захотят нам помогать, а тогда нам нипочем не найти путь, как плыть на восток, к побережью. Вот уж это и правда будет для нас настоящее несчастье.
Джейми уже готов был отчитать друга, но тут вернулся Питъюк и пришлось прикусить язык. Он позволил себе лишь несколько слов:
- Дядя Энгус говорит, счастье каждого человека зависит от него самого, и я ему верю. Мы прекрасно со всем справимся, только не надо пугаться сказок да заклинаний. А теперь давайте забудем про это и ляжем спать. Завтра у нас дел по горло.
15. НЕЖДАННАЯ ПОМЕХА
На другое утро мальчики и Анджелина принялись готовить сокровища викинга к далекому путешествию в Черчилл. Питъюк достал у одного из своих друзей эскимосов остов старого каяка, и ребята взяли из него несколько длинных и тонких палок, чтобы положить меч в лубки.
Они как раз прилаживали лубки, и вдруг полу палатки резко откинули, и к ним, шаркая, вошел шаман. Он впервые появился у них, и они не очень понимали, как его принимать. Но он не обратил внимания на их неловкие попытки оказать ему радушный прием, а прошел прямиком к мечу и опустился подле него на корточки.
Бережно потрогал он тяжелый черенок - на нем еще виднелись остатки костяной или, может быть, роговой рукояти, с которой свисали зеленоватые металлические кольца. Потом отрывисто что-то приказал Питъюку, и тот поспешно подал ему кинжал, шлем и каменный "горшок".
Старик мельком взглянул на кинжал и на шлем, но так уставился на каменную шкатулку, что ребятам даже стало жутковато. Джейми выступил вперед, хотел показать ему металлический браслет, но старик яростно отмахнулся.
Потом шаман порылся в кожаной сумке, которая висела на ремне у него через плечо, и выудил кожаный мешочек. Был он до того черный и грязный, что ребята не могли толком его разглядеть. Старик ткнул им в сторону каменной шкатулки, что-то пробормотал и засунул обратно в сумку. Потом встал, изрыгнул какие-то сердитые слова, откинул полу палатки и исчез, не оглянувшись.
- Это еще что за дурацкое представление? - спросил Джейми.
Питъюк помялся, ответил не сразу, упавшим голосом:
- Он сердитый очень. Из сумка доставал очень сильный амулет. Когда поднимал его, он сказал горшок: "Не сделай мне зло. Не я виноват, другой выкопал твой кости. Виноват белый люди и индейцы". А когда пошел из палатка, сказал, мы большой дураки, а все эскимос, кто нам помогает, совсем большой дураки.
Незваный гость очень расстроил Питъюка, и Эуэсин тоже сильно встревожился. Джейми пробовал их успокоить:
- Послушайте, ребята. Ну неужто мы позволим этому старикашке нас запугать? Может, он и правда разговаривает с привидениями, а может, и нет. Но мы-то ведь не делаем ничего плохого. Археологи во всем мире каждый день раскапывают могилы, и ничего с ними не случается. И с нами тоже ничего не случится.
- Я не знаю, кто что в другой место делает, - упрямо возразил Питъюк. А только в мои страна это худо - будить мертвец. Шаман говорит, очень худо.
Джейми обозлили слова Питъюка, но он уже научился держать себя в руках. Он старался придумать, как бы развеять страхи друга и при этом не рассердить его, и вдруг на помощь ему неожиданно пришла Анджелина:
- Джейми верно говорит, Питъюк. Мы Кунару ничего плохого не делаем. Мы ведь хотим помочь эскимосам; по-моему, Кунар был бы тоже рад помочь. Я думаю, не все согласны с шаманом, что мы плохо делаем.
Джейми с благодарностью ухватился за помощь, хоть она и пришла не из самого приятного для него источника.
- Шаман - это только один человек. Давайте поговорим с Оухото. Он лучший охотник в становище, и его все уважают. Мы расскажем ему, зачем нам сокровища Кунара, и может, он встанет на нашу сторону.
К великому облегчению ребят, Оухото с ними согласился: в том, что они взяли оружие Кунара из гробницы, ничего плохого нет, тем более если продать его белым людям на юге и на эти деньги купить эскимосам ружья и патроны. А вот насчет каменной шкатулки Оухото сомневался. Ведь, по словам шамана, в шкатулке хранится стрела, которая убила Кунара, и - страшно подумать - кровь Кунара, что пролилась из смертельной его раны.
Переводя друзьям эти слова, Питъюк весь дрожал, и даже у Джейми екнуло сердце. Но он тут же себя одолел.
- Не верю я, - сказал он. - Откуда старику знать, что в шкатулке? Наконечник, может, и вправду там, а на счет крови - это он, скорей всего, выдумал, чтоб нас напугать. Наверно, самому захотелось шкатулку. Только что бы он там ни надумал, а мы заберем ее с собой. Я сам ее понесу и уж постараюсь ее уберечь. А вы все можете к ней даже не притрагиваться. Скажи это Оухото, Пит. Спроси, поможет он нам?