Огляделась и поспешила прочь.
- А эта?
- Ребенок. Ей всего шестнадцать. – Ответил Ральфус.
- Уверен?
- Да ты глянь на нее. – Друг проводил взглядом мелкий силуэт, нырнувший за дверь. – И то, приврала, наверно. Глядишь, еще меньше.
Ни смотря на предостережение, поднялся на ноги и пошел следом.
Не видел ни юбки, ни темной косички чуть ниже плеч, но следовал по пятам, ощущая тонкий, едва ощутимый аромат жасмина, которого на Бирне и в помине не было. Так пахнет…
Хотелось смять ее в руках, уткнутся носом и сделать глубокий вдох, жадно втягивая аромат, пытаясь понять, откуда он исходит, из какой точки ее тела.
Коридор казался бесконечным, а я все переставлял ноги, не замечая, как шарахаются островитяне, следуя по пятам за девчушкой. На двери висело полотно со звенящими цепочками и погремушками, которые еще не успели замолкнуть от последнего касания.
Возможно.
- Нет, Софи! Пусть слышат, что я против! Пусть режут и бьют, но я не собираюсь молчать, охаживая головорезов! – Сварливая старуха вновь запела о презрении к нам, и гнев вскипел волной, поднимаясь к ребрам.
Их не трогали лишний раз! Не убивали! Не грабили!
Хотелось заставить ее заткнуться, но стоило сделать шаг в комнату, как аромат жасмина ударил столь сильно, что даже гнев, бушующий секунду назад, стих.
Прогнал ту, что постарше, стараясь присмотреться к девчонке, не привлекая внимания, но бабка все не унималась, проклиная меня и моих богов.
Глупая женщина. Прожила столько лет и все невдомёк, что мы ходим под одним небом и боги у нас одни. Радовало то, что она отвлекала, не позволяя впиться в девчонку взглядом слишком откровенно, но все равно приказал ей уйти, чтобы прошла рядом. Приблизилась на расстояние руки, и эта недотепа, запнулась и рухнула на пол, расплескав вино по всему полу.
Нет, жасмин обман. Гнусная ложь и поиски придется продолжать, носом перерывая землю Бирте.
Поднялась, лопочет что-то жалкое, прижимая ушибленную руку к плоской груди.
Ее запястье со съехавшим к локтю рукавом мелькнуло перед глазами как цель, как добыча и, повинуясь инстинктам - схватил! Крепко сцепляя пальцы вокруг тонкой руки, коснувшись крепких и плотных полосок шрамов от ожога.
Нашел!
Спросил сколько лет, соврала. Глупая игра без шансов на победу.
Покрутил ее лицо, обхватив подбородок пальцами, сминая мягкую, но прохладную кожу, позволяя себе внимательней осмотреть свою долгожданную находку.
Не мог быть уверен точно, но рассматривая напуганное личико с приоткрытыми губами и подрагивающими ресницами, понимал, что никто кроме нее. Жасмин витал у ее волос, позволяя вдохнуть его полной грудью, чтобы убедится в своих догадках.
Никто кроме нее.
Слушала мой голос и покрывалась мурашками. Смешная. Юная. И хитрая, раз решилась подрезать косу и выдать себя за ребенка, даже не зная, насколько сильно усложнила мне жизнь. В глазах плещется вселенский ужас, а зрачки мечутся в голубых озерах, словно загнанная под стекло мошка.
К ней никто не прикасался.
Клеймо на коже подтверждало это.
Какая насмешка! Боги имели чувство юмора, запечатывая мое предсказание в ней! Может она сможет понять? Да, она как никто другой должна понять.
Против воли отпустил, разжал пальцы, ощущая, как довольство и удовлетворение заполняет кипящий все эти дни череп, ни смотря на желание закинуть ее на плечо и утащить на драккар.
Отпустил птичку на волю. Временно. Давая себе время привыкнуть, осознать, что моя судьба теперь будет иной, напрямую связанной с этой девчонкой. Дал строгий наказ, которого она не посмела бы ослушаться, размышляя о характере, который скрывают эти юные черты. Есть ли он? Что там под испуганной маской прошлого? Если там другая… ласка? Да, ей шло.
Маленькая, слабая на вид, но хищница.
Улыбнулся ей вслед, стоило фигурке скрыться за шторой, оставляя после себя аромат цветов и звон колокольчиков.
Сезон охоты закрыт. Мы возвращаемся на Черный.
Глава 3
Вечер продолжал быть таким как был. Вино лилось рекой, всюду слышался то смех, то испуганные вскрики девушек, которых дергали словно бордельных шлюх, тиская и зажимая по углам. Мне пока еще удавалось оставаться незаметной во всей этой гуще, но чем темнее становилось от погасших свечей, тем страшнее становилось мне. Будто солнце могло укрыть меня от всех невзгод и спрятать за своей спиной, что в объятиях ночи казалось мне таким недостижимым и желанным.
Ночь.
Стоило тьме спуститься и накрыть остров как гуляние начало перерастать в месиво из пьющих, дерущихся и трахающих что не попадя воинов. Будто сегодня они совсем озверели, и кружащая мысль о победе дошла до темноволосых голов.