Хальвор замедлил движения пальцев и, размазав по ним влагу, приставил один к входу, медленно проталкивая внутрь. Сбрасывая с себя негу, я попыталась дернуться, но в очередной раз это было провальной попыткой.
- Я немного растяну, чтобы было легче принять меня. – Объяснил он, но слова прозвучавшие с неприкрытым знанием дела, не успокоили и я сжалась, пока вновь не получила небольшой щелчок по бугорку от которого теперь захотелось взвыть. – Ты должна привыкать к моим прикосновениям, хотя бы рук.
Такой маленький узелок сейчас сводил с ума, запуская разряд через обмякшее и расслабленное тело.
Палец мужчины вернулся на исходную, и не торопясь погрузился внутрь. Совсем на малость, но я часто задышала, не зная как реагировать.
- Дыши, Хель. Это всего лишь ласки.
Темп возвращался.
Не глубокий, но достаточно частый.
Хальвор проталкивал палец все глубже, но держал меру, стоило мне хоть чуть-чуть вздрогнуть от желания сбежать. Незнакомые ощущения дополнились, и вскоре присоединился еще один палец, растягивая узкий проход еще сильнее.
- Ты совсем тесная, даже для пальцев. Придется почаще повторять такие уроки. – От его слов я резко распахнула глаза и уставилась на мужчину, что лишь улыбнулся. – Иначе я могу порвать тебя, Хель. И так тебе будет проще принять меня, если привыкнешь раньше. – Пальцы замерли и медленно меня покинули, вырывая сдавленный вздох, но убираться окончательно не собирались, и скользнули еще ниже, мягко надавливая на совершенно непредназначенное для ласк место. – И там тоже нужно растягивать.
Я была в ужасе.
Все сладкие, хоть и пугающие ощущения исчезли, растворяясь в топи из ужаса и оцепенения, но мужчина, заметив мою реакцию, вновь придвинулся ближе, к самым губам:
- Я не собираюсь делать тебе больно. Но попробовать придется все. Если боли не избежать – продолжать мы не станем, поняла? – Я недоверчиво кивнула, проваливаясь в блестящих искорках голубых глаз. – Думаю, утреннюю программу можно считать законченной.
- Утреннюю?
- Верно. Вечером повторим и закрепим то, что ты запомнила сейчас. – С улыбкой подтвердил он. – А теперь пора подниматься. Скоро кина Азалия пойдет на обход, и я должен исчезнуть.
- Почему? – Казалось, этот вопрос озадачил не только меня. Прозвучало словно я не хотела, чтобы он уходил и Хальвор воспринял это именно так, поймав мой сосок влажными пальцами и легонько его сжав.
- Я не должен быть здесь. Ты пока еще невеста. Так что можно считать – я совершил небольшое правонарушение, оставшись тут на ночь. – Игриво коснувшись моих губ, мужчина поднялся на руках, нависая надо мной, и прошелся внимательным взглядом по распластанному под ним обнаженному телу. – И ни капли об этом не жалею. – Вскочив с кровати, он чуть ли не в прыжке заскочил в штаны, и на ходу набрасывая на себя сюртук, напоследок предупредил: - Я зайду через час. Будь готова.
Подмигнул и захлопнул дверь, исчезая из комнаты.
Я бы еще долго смотрела в потолок, думая о произошедшем, но мне на лицо скатился Соцвет, спавший в вершине подушки и недовольно фыркнув, намекая на голод урчанием в желудке.
Кое-как поднявшись, я с трудом смогла уговорить себя надеть старое платье, которое не блистало свежестью и чистотой, как в комнату постучались и после разрешения, в спальню просочилась сухонькая старушка, которая зорким взглядом обвила помещение и, заметив на постели недовольного лисенка, закатила глаза:
- Ни ночи покоя. Так и норовят девчонке под юбку залезть. Да не смущайся ты, дитя, такие уж у нас мужчины. Я кина Азалия.
- Хель.
- Я знаю. Завтрак принесут через несколько минут, пока умойся, а там уж и твой наречённый явиться, делая вид, что тут не ночевал, а сам сверкать будет как начищенный медяк. Все, одевайся, деточка, не мешаю. – И с кряхтением ушла, плотно закрыв за собой дверь.
Почему-то я улыбалась.
Глава 26
Меня и в правду накормили, и даже очень сытно. Свежие овощи, большой кусок мяса и плошка бульона, который я уже не осилила, привыкнув питаться меньшими порциями. Жадность, конечно, кричала проглотить все разом, но я сдержалась, ощущая на себе любопытный взгляд старушки.
Окинув своим цепким взглядом мое потрепанное платье, кина Азалия покачала головой и поцокала языком, приговаривая «негоже так, негоже», не объясняя мне, в чем собственно дело.