- Я не планирую, я тебя озадачиваю. – Усмехнулся я, прижимая ее обнаженное тело к себе как можно крепче.
- Ну, разве что озадачиваешь… - Невнятно сказала Хель и, судя по ровному дыханию окончательно уснула.
А я не мог.
Не мог поверить, что она так доверчиво льнет ко мне, по-хозяйски забросив ногу, позволяя гладить ладонью хрупкое плечо, смакую ее вкус на губах. Маленькая, но смелая. В ней была сила, она бурлила в серых глазах с первой нашей встречи, а сейчас, уже зная, какова ее улыбка со смехом на вкус, я поразился своей проницательности.
Или самоуверенности?
Моя предначертанная богами.
В ней было столько жизни скрытой под тонкой ледяной коркой, которую мне, похоже, хватило ума сломать бережно и осторожно. От нее пахло чертовым жасмином по весне теперь еще сильнее, чем прежде. Снят купол, цветы взошли, и тянуться к небу.
Взглянул на блестящую влажную кожу, сверкавшую в тусклом свете зажжённого камина и задернутых толстых штор. Сверкает, сияет, такая воздушная…
Ранимая и беззащитная.
Ради нее хотелось взять меч. Ради нее война не казалась такой страшной, чем возможность ее потерять. Стоило только представить, как растет ее живот, в котором мой ребенок и волком хотелось завыть от восторга. И нет мечты слаще.
Ничего кроме рисунков на бледной коже. И это значило так много. Даже совершено голой она оставалась Осе. И моей.
Я видел то, чего еще не было, но моей уверенности можно было позавидовать. Хватило лишь ее, доверчиво прижавшейся щекой, для того, чтобы обрести свои крылья.
Моя небесная.
Прочертил пальцами полосы по коже ее лица и улыбнулся, не веря своему счастью.
Проверил одеяло, укрывая жену, и забросив одну руку за голову, уперся взглядом в потолок, прижимая к боку приятную и родную тяжесть ее тела.
Я везунчик. Проклятый вах, но безумный везунчик. И нет силы, что способна отнять ее у меня.
Не заметил, как уснул.
Резко распахнул глаза, вздрагивая от звуков барабанов отбивавших ритм знакомый всем Осе. Кроме Хель, конечно.
Она спала лицом в подушку и даже не слышала, как призывают звуки кровь в венах закипать от неуемного желания использовать каждую мышцу в теле по максимуму.
Аккуратно снял ее с себя, и девушка сонно заворчалась, заворачиваясь в одеяло. Хорошо, что она без сил. Хорошо, что не слышит.
Поднялся с постели, будто выпил вина, покачиваясь и тяжело дыша. Это зов, с ним невозможно бороться. Он поднимает все животное в груди, пробуждая внутреннего зверя рваться в бой, и я не собирался бороться, не думая, что побудило Геру объявлять войну.
Сейчас это не было важным.
Оделся, ощущая, как трясутся напряжённые руки, вынужденные двигаться плавно, а не вскидывать меч, ныряя в бой.
Уже на выходе в последний раз взглянул на Хель.
Моя нежная ласка крепко спала, неразбуженная воинственным ритмом.
Я вернусь девочка. Только узнаю, что произошло и вернусь в нашу постель.
Сквозь кровяную пульсацию в глазах, отвел взгляд и вышел, плотно закрывая за собой дверь, молясь, чтобы все обошлось и она, моя жена, не узнала, к чему приводит барабанный ритм.
Бежал по коридорам, сорвав меч со стены и подкинув в ладони копье, слыша, как стучат ноги соплеменников бегущих на берег с теми же мыслями что и у меня. А ритм все не прекращался.
Пристань была усеяна людьми. Дикие, раззадоренные боем барабанов, они стояли у края, сжимая оружие. Женщины, мужчины, и даже подросшие дети, что могли удержать в руках оружие. Все были готовы.
Все чаще кривились их лица в воинственном животном оскале, все громче разносилось рычание призывающее напасть на врага, разорвать его в клочья. Глазами нашел Ральфуса. Друг тяжело дышал, огромной рукой сжимая копье, и стучал его концом о землю в ритм разносившихся над островом звуков.
Все громче. Все больше.
Уже все Осе готовы были к бою, и только моя Хель сладко спала.
Вскинул голову вверх, замечая черный плащ Геры, поднимающийся в воздух от резких порывов ветра. Она стояла на башне, сжал ладони у живота, и будто бы смотрела вдаль, зная, что нас ждет и почему так резво стучат барабаны.
Дикие. Мало кто видел нас такими, а те, кто видели, не выживали, а значит…. Впереди сражение.
Бросил взгляд на горизонт и заметил черные точки приближающихся кораблей, что с каждой секундой были все ближе. Не драккары, корабли. Слишком большие и громоздкие, но слишком быстро режущие водную гладь, приближаясь к нашей земле.
Ритм звучал все быстрее, все громче и люди дичали, глазами, уже выискав жертву на линии горизонта.