— Ты меня недооцениваешь.
Энай покачала головой.
— Есть вещи, которые нельзя изменить, дитя мое. Лучше не пытайся.
— Ладно. В таком случае, когда поправишься, приходи на виллу, и я для тебя сыграю.
— Да. Мне нравится тебя слушать.
Кестрель пошла в другую комнату, чтобы разобрать принесенную корзинку с едой и немного прибраться.
— Я встретила Коваля, — крикнула Энай из спальни.
Кестрель замерла и вернулась к постели няни.
— Где?
— А ты как думаешь? В бараке, разумеется.
— Я думала, ты там не бываешь, — удивилась Кестрель. — И вообще тебе лучше посидеть дома, пока не поправишься.
— Без тебя знаю. Я туда ходила несколько дней назад, когда еще не заболела.
— И что скажешь?
Энай пожала плечами.
— Мы обменялись всего парой слов. Но, по-моему, его хорошо приняли. У него есть друзья.
— Это кто же?
— С новым конюхом — все забываю, как его зовут, — они вроде ладят. А за обедом он сидит с Лирой.
Кестрель сосредоточила свое внимание на краешке одеяла. Как можно аккуратнее она расправила его на груди няни, вспоминая хорошенькое овальное лицо Лиры и ее приятный голос.
— Лира — добрая девушка. Хорошо, что он с ней подружился.
Энай взяла Кестрель за руку.
— Я знаю, ты не рада, что купила его. Но Коваль мог попасть и в худшее место.
В это мгновение Кестрель осознала, что давно не жалеет о покупке, и нахмурилась. Когда она успела так измениться?
— Я разрешила ему ходить в дом, — призналась она. Голос прозвучал так неуверенно, будто Кестрель оправдывалась. — И он часто сопровождает меня в поездках в город.
Энай сделала глоток сиропа и скривилась.
— Да, я слышала. И как на это смотрит общество?
— На что?
— На свиту. Они не обсуждают твой выбор сопровождающего?
— Я ничего не слышала. Поначалу ходили сплетни о том, сколько я за него заплатила, но все давно забыли об этом.
— Об этом, может, и забыли, но, боюсь, он все равно привлекает внимание.
Кестрель всмотрелась в лицо няни.
— Энай, к чему ты клонишь? С чего кому-то обсуждать Коваля?
Гэррани покрутила в руках чашку с сиропом. Наконец она ответила:
— С того, что выглядит он необычно.
— Ах, это! — с облегчением выдохнула Кестрель. — В одежде домашнего раба он выглядит совсем иначе, да и держится подобающе. — Эти слова натолкнули ее на другие мысли, но она прогнала их и покачала головой. — Нет, сомневаюсь, что кого-нибудь может смутить его вид.
— Тебе виднее.
Видно было, что Энай волновал и другой вопрос, но она решила не поднимать тему.
15
Слова Энай встревожили Кестрель, но не настолько, чтобы заставить изменить положение дел. Она продолжила брать Арина с собой, когда выходила в свет. Кестрель нравился его живой ум, пусть даже к нему прилагался острый язык. Однако она понимала, что на самом деле их беседы на гэрранском создают лишь иллюзию дружеского общения. Скорее всего, дело было в самом языке. Кестрель всегда казалось, что гэрранский лучше, чем валорианский, подходит для обсуждения личных тем. Возможно, такое впечатление сложилось у нее потому, что после смерти матери отцу было не до нее, и тогда Энай помогла заполнить оставшуюся пустоту. Чтобы отвлечь Кестрель от горя, няня стала учить ее гэрранским словам.
Кестрель то и дело приходилось напоминать себе о том, что Арин знает валорианский не хуже, чем она — гэрранский. Иногда она замечала, что он прислушивается к глупой болтовне на приемах, и удивлялась тому, как хорошо он освоил валорианский. Обычно рабам это не удавалось.
Вскоре после того, как они с Арином во второй раз сыграли в «Зуб и жало», Кестрель отправилась в гости к Джесс.
— Кестрель! — подруга заключила ее в объятия. — Ты нас совсем забросила.
Джесс явно ждала объяснений, но Кестрель, перебрав в уме все свои дела за последние недели — уроки стратегии, игру на фортепиано и две партии в «Зуб и жало», которые надолго заняли ее мысли, но не отняли много времени, — смогла ответить лишь:
— Ну, теперь-то я пришла.
— С извинениями, я надеюсь? Если нет, то я тебе жестоко отомщу.
— Вот как? — Кестрель прошла в гостиную. Шаги Арина у нее за спиной стихли, когда он ступил на мягкий ковер. — Мне уже страшно.
— И правильно! Если я сейчас же не услышу мольбы о пощаде, я не пойду с тобой к портному заказывать платье на Зимний губернаторский бал!
Кестрель рассмеялась.
— Зимы еще лет сто ждать.