— Как Дидина?
Лицо Михаса на мгновенье дернулось, и он стал упорно разглядывать гобелены на стенах, избегая моего взгляда.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, Лакримора же разбудила спящих, так? Вот я и спрашиваю, как там Дидина?
Михас наконец посмотрел мне в глаза.
— Лакримора не разбудила спящих, Ревека.
— Что?! — вскрикнула я. Тела вздрогнула от громкого звука и посмотрела на меня. Не заметив опасности, но прочитав выражение на моем лице, она направилась к нам. Я махнула ей рукой, чтобы она не подходила. — Лакримора хотя бы попыталась?
Михас глубоко вздохнул и начал теребить в руках рукава рубахи.
— Твой отец сказал, что она пыталась, но у нее не получилось. Нет лекарства, — я только открыла рот, но он тут же сказал: — Больше я ничего не знаю!
— Они пробовали дать им воду Маленького Колодца? Вода из колодца смешивается с Водой Жизни, с водами Алеты!
— Не знаю я, Ревека! Мне кажется, пробовали. Принцессы ведь пили эту воду, когда приходили сюда, они должны знать ее особенности.
Я плюхнулась в кресло обратно, ощущая себя маленьким ребенком. Я отправилась в Подземный мир, наивно полагая, что Лакримора сможет обратить последствия своего яда, и даже не подумала, что разрушила одно проклятие, но остается другое.
Теперь я точно не смогу съесть ничего в Подземном мире, пока точно нет. Связать себя с Тьмой, когда спящим нужна моя помощь? Мне столько нужно успеть, а у меня так мало времени и…
— Так мало еды, — прошептала я. — Почему он передал так мало еды?
— Ну, для начала, в Верхнем мире прошел всего один день с их возвращения.
— День? Но здесь мы уже… три или четыре дня!
— Я знаю. Тут время идет иначе.
— Я знаю, но… — я смотрела на еду, подсчитывая, в уме насколько ее хватит, если питаться не полноценно. Разница во времени была мне на руку в поисках лечения для спящих. У меня было больше двух недель на то, чтобы спасти маму Дидины, удержать герцога Стирии от вторжения и предотвратить войну.
Но время и мешало мне, если говорить о еде, которую присылает Па. Если я не смогу нормально питаться, то толку от меня в гербарии не будет. Еда от Па была моей единственной надеждой, единственной надеждой Сильвании и Дидины. Мне нужно оставаться сильной и перестать думать о себе, если есть хоть малейший шанс спасти спящих. И мне нужно как-то растянуть еду…
Пока я не поддамся искушению поесть еды Подземного мира.
Не сейчас. Я чувствую тяжесть болезни Тоноса на своих плечах, но сейчас я даже думать об этом не могу. Я заставила себя подняться из кресла. Даже набив рот сыром и хлебом, я не чувствовала себя достаточно хорошо, и ноги дрожали. Михас успел подхватить меня, пока я не упала, и вместе с Телой вернул в кресло.
— Все будет хорошо, — сказал Михас, — отец придет за тобой.
Он вложил мне в руку еще один ломоть хлеба.
В дверь постучали. Тела подошла к двери, за которой оказалась массивная фигура лорда Драгоса. Мы с Михасом застыли.
— Все в порядке? — спросил Драгос.
Я бросила взгляд на хлеб в руках и ответила:
— Да. Все отлично.
Пока мы молчали, Драгос рассматривал еду из Верхнего мира, разложенную на полу и столе. Для человека, который не говорит на нашем языке, Тела быстро догадалась что к чему, схватила мои грязные вещи и сбежала в коридор.
Драгос сделал глубокий вдох, а затем выпустил из легких воздух, пахнувший пеплом и миндалем.
— Я тебе кое-что принес, Ревека, — сказал он и затащил из коридора огромный ящик. Он поставил его в комнате и при помощи когтей поднял крышку. Михас быстрыми движениями стал собирать еду обратно в корзинку, но я заметила, как он запихнул несколько пирогов со сливами и тмином в ящики стола. Он вышел из комнаты с корзиной, и Драгос ему это позволил.
— Книги, — сказала я удивленно. Я поднялась с кресла, чтобы их рассмотреть. Там было как минимум три дюжины книг, и все в деревянных обложках.
— Кодексы, на самом деле, — сказал Драгос, — рукописи, в основном, на греческом и латыни. Это тебе.
— Это все — мне?
Я замолчала в удивлении, но не могу сказать, что меня это тронуло. Я взяла одну из книг и раскрыла ее: Consolatio philosophie, «философское сожаление». Другая была не совсем на латыни: Le livre de la cité des dames (Книга о граде женском). Я просмотрела книги, но не нашла ничего, что могло быть связано с гербологией или медициной.
— Спасибо, — сказала я искренне, хотя и сожалела, что не было ни одной книги по травам. Я была слишком шокирована, чтобы придумать, как выразить свою благодарность. У меня никогда не было настоящих книг.