— Я сказала тебе еще при нашей первой встрече! Глупо принимать существующие варианты, если они не очень.
Он пожал своими огромными плечами.
— Я унаследовал умирающий мир. Думал, что смогу помочь ему сам, но… — на его лице появилось выражение, которое я не могла разобрать. И на мгновение меня захватила злость, что передо мной не Фрумос, на лице которого хотя бы можно попробовать разобрать эмоции.
— Я пытался, первое время. Я испробовал все. Но Тоносу нужна королева, или все земля вымрет, и вся и всё исчезнет.
— Но должен же быть способ найти себе жену!
— Как? — горько спросил Драгос.
— Аид заполучил Персифору, похитив ее! И вот он я, в облике змея. У меня был выбор либо обмануть, либо принудить.
Яркие образы туфлей принцесс, обрамленных кровью, как красным шелком, вернулись ко мне.
— И что ты выбрал? Принуждение?
— Да, — ответил Драгос, и его голос звучал безжалостно.
— Первая, кто из них отказался бы от танца, должна была стать моей женой. И потому мне пришлось сделать так, чтобы танцевать становилось все труднее.
Музыка подошла к своему завершению, и я отняла свои руки у Драгоса и отступила на шаг. Смотря на него в упор, я сказала:
— Не думаю, что это лучше похищения.
Шипы на его щеках поднялись. Я его разозлила.
— Когда ты будешь правителем умирающей страны на протяжении нескольких лет, тогда и можешь меня осуждать.
Он подошел к краю зала, расправил алые крылья и взлетел.
Этой ночью у меня закончилась еда.
Глава 32
День спустя я проснулась с ощущением дыры в желудке и с Тьмой, дразнящей и сокрушительной.
Слава Богу, Тела принесла свечей, разожгла огонь и дала мне Воды Жизни. Тьма отступила, даже когда голод усилился.
Как только Тела ушла по какому-то таинственному поручению, я переоделась в свою старую и удобную одежду — Теле не хватило наглости выбросить ее — и отправилась куда-нибудь, в любое место. Если бы я осталась в замке, я могла бы что-нибудь съесть.
Па придет сегодня, я уверена. Он просто должен. Я разделила все лекарства на две части, сделала копии записок и положила это все в корзинку, затем направилась к озеру.
Потом взяла лодку и доплыла до Королевского леса. Недалеко от берега заметила, что от весел у меня набухают мозоли, но это меня не остановило. На половине пути мне пришла гениальная идея — использовать чулки, как рукавицы. Это помогло, хотя и выглядело нелепо.
На другой стороне озера я забралась на холм, на котором на первый взгляд ничего не росло, и к своему удивлению обнаружила мясистое растение с зазубренными, похожими на драгоценности листьями, растущими вверх. Алоэ? Здесь, в Подземном мире? у брата Космина был горшочек с алоэ на окне в гербарии, потому что они не любят холод.
Я разломила один из листьев, в надежде внутри найти тягучий сок, как у алоэ из моего мира, и он там был, хотя и светился, как ртуть. Немного поколебавшись, нанесла его на мозоли.
В тот же момент я почувствовала холод на руках, как если бы окунула руки в сугроб. В Верхнем мире алоэ просто успокаивает поврежденную или обожженную кожу, но совершенно не так. В изумлении я сорвала немного алоэ и положила в корзинку. Оно было очень полезным! Жаль, я не могла придумать, как его использовать для решения проблем Тоноса и Сильвании.
Я устроилась под деревом, на солнце весеннего леса. Если Па придет, он будет тут или где-то неподалеку. Отсюда он подаст сигнал Михасу, затем Михас от самого замка направится к Па и пройдет мимо меня, что даст мне достаточно времени обсудить с ним необходимые вопросы.
Прошел ни один час, я собрала мох, немного вздремнула, написала еще несколько строк в записке к Адине. Даже начала составлять список болезней, которые видела у растений в лесу и придумывать, как бы я лечила их, если бы они росли у меня в саду.
Какое-то время спустя, часы и часы спустя, темная фигура в тяжелом плаще прокралась в рощу.
— Па-а! — закричала я.
Человек снял капюшон с головы. Это был не Па. Это была Лакримора. Я отпрянула от нее.
Она протянула мне корзинку. Я потянулась к ней с нетерпением, но остановилась в растерянности.
— Что такое? — спросила она.
— Ты отравила мою подругу. И десятки других людей.
— Лучше спать, чем стать женой змея, — вспылила она.
— А, это ты говоришь живым мертвецам в западной башне?
— Я сплю по ночам, если ты об этом. Никто из них не мог освободить нас от проклятия, а служение в Подземном мире кажется страшнее смерти. По крайней мере, большинство из тех, кого Драгос отпустил, не помнят ничего из своей жизни до служения ему.