– Ее дал тебе Эйнос, а он уже не координатор, – парирует Лена.
– Значит, так? Ладно. Вот вы здесь. И что дальше?
– Кел Нера, подданная Хайгера? – зачем-то спрашивает хайламец, глядя на Таню.
– Она самая, – тон, каким она это произносит, очень отличается от того, что был в разговоре между нами, и скорее напоминает прежнюю Таню Корень.
– Ты должна следовать с нами в Порт.
– Момент! А на каком основании? – вмешиваюсь я.
– Убийство подданного Хайлама Тар-Хамонта и подданного Чаума Кемпа Ларрока, – говорит Вас-Фрейхона.
– Ага! Но Ларрок был предатель, и вы это знаете!
– Что за бред, Тони? – это вмешивается Лена. – Ларрок был временным координатором. Он сделал столько для поимки предателя, как никто другой!
– Да? А кто же взорвал спутники и вырубил Порты?
– Мы пока не знаем. Но при чем здесь Ларрок?
Меня охватывает истерический смех.
– Лена, а как же Анри Преве? Кен Дугал? Антигравитационная площадка?
– Мне кажется, он выпил, – замечает Вас-Фрейхона.
– В самом деле, – соглашается Лена. – Тони, ты пьян. Тебе нужно прийти в себя. Ты сейчас говоришь полную чушь. Возможно, тебе приснился сон, и ты принимаешь его за реальность.
Я знаю, кому из нас двоих на самом деле приснился сон, но доказывать это, похоже, бесполезно.
– Таня никуда с вами не пойдет. Я ее не отпущу.
– У тебя нет на это права, – бесстрастно замечает хайламец.
– Есть. Она моя жена!
– Что?! – взрывается Лена. – Как ты мог связаться с этой бесплатной шлюхой Тар-Хамонта? Я была о тебе лучшего мнения, Тони!
– Не забывайся, Солнцева! – говорит Вас-Фрейхона.
– Извини, я погорячилась. Когда-то я думала… Ладно, это не имеет отношения к делу.
– Не имеет отношения? Ты сама была бесплатной шлюхой Ларрока! Вот что я тебе скажу! А я когда-то думал, у нас что-то может получиться…
– Кайтлен, как ты смеешь!..
– Вот видишь, это правда! – не даю я договорить.
– Немедленно прекратите пререкания в интересах дела, – вмешивается хайламец.
– Хорошо, я молчу, – обиженно произносит Лена.
– Я же всего лишь сказал правду, а она обиделась, – снова не могу не вставить свое слово.
Прежде чем Лена успевает что-то ответить, Вас-Фрейхона повышает голос:
– Довольно! Хейл Кайтлен, я обращаюсь к тебе!
– А я и ничего такого… Ладно, хайламец, валяй дальше!
– Кел Нера, ты согласна добровольно следовать за нами в Порт?
– Да, – говорит Таня.
– Нет! – говорю я, не понимая, почему она так легко сдается.
– Хейл Кайтлен, у Центра нет к тебе никаких претензий. Не вмешивайся и оставайся на месте.
– Она никуда не пойдет! – твердо повторяю я.
– Пойду, Хейл. Так будет лучше.
– Для кого лучше? Для хайламцев, что ли? Ну ладно. Вы можете забрать ее. Но только вместе со мной.
– Я бы с удовольствием, – говорит Лена, ехидно улыбаясь. – Но у нас нет для этого достаточных причин.
– Вот как? У вас нет причин, так? Только и всего? Ну, это легко исправить! Сейчас у вас будут причины!
Я подхожу к столику и открываю ящик, где лежит лучемет.
– Тони, что ты задумал? – она замечает «Хельт» в моей руке. – Не надо этого, слышишь?
– Убери лучемет, Хейл Кайтлен, – говорит Вас-Фрейхона. – Ты можешь сделать большую ошибку. Подумай об этом перед тем, как что-то делать.
– Уже подумал. С недавнего времени у меня аллергия на хайламцев. Интересно, почему?
Нажимаю на кнопку – Вас-Фрейхона падает и с криком начинает кататься по полу. Таня кидается ко мне, наверное, хочет остановить меня. Непонятно только, зачем. Я отталкиваю ее в сторону и перевожу прицел лучемета на Лену. Начатое должно быть доведено до конца.
– Ну что? Теперь у вас есть причины?
– Тони, прекрати! Не делай этого, ты сам же потом пожалеешь!
– Страшно, да? А сама не побоялась стрелять в Ларрока?
– Я никогда не стреляла в Ларрока! Послушай меня, ты же не хочешь этого делать! Ты сам не понимаешь, что ты делаешь! Тони! Вспомни, ты сам когда-то спасал меня от бандитов, что же теперь на тебя нашло?
– Да? А самой слабо было разобраться со Строком? И чем ты мне за это отплатила? Решила поиграться со мной, так? И который я у тебя по счету?
– Тони, ты не понимаешь! Когда-то я действительно хотела поиграться… и доигралась, наверное. Но не с тобой! С тобой было совсем по-другому. Я же люблю тебя, Тони! Я…
– Любишь? Да уж! Хороша любовь! Один день ты меня любишь, а на следующий объявляешь предателем.
– Неправда, этого никогда не было! Я всегда верила тебе! Я сама не знаю, что сейчас со мной происходит…
– Все ты прекрасно знаешь! Ты такая же, как все они! Ты так и не поняла, что Организация – это еще не вся жизнь.
– Тони, я никогда не была такой, поверь мне!
– Ты говоришь неправду.
– Я говорю правду!.. Я поняла, это она во всем виновата! Я не могла спокойно думать, как ты с ней…
Я в ответ смеюсь диким смехом:
– Таня, иди сюда, пускай она посмотрит!
Но Таня отодвигается от меня с укором в глазах, и я не могу понять, почему. Тут я спохватываюсь, что Лена может ускользнуть из-под прицела, и крепче сжимаю в руках лучемет. Она начинает говорить снова:
– Хорошо, ты не любишь меня, ты любишь ее! Но зачем тебе стрелять в меня? Ты этим испортишь жизнь и себе и ей, навсегда! Ты всю свою жизнь будешь жалеть об этом! Это станет твоим проклятием, подумай об этом, Тони!
– Проклятием? У меня уже есть одно – проклятие пятого уровня! И у каждого из нас оно есть. Только Ларрок был исключением. Для него это было не проклятие, а смысл жизни!
– Пусть так. Но его убила она, а не я!
– Она сделала это из-за любви, а ты – из-за никому не нужной Инструкции.
– Я ничего такого не делала, Тони! Ты ошибаешься! Ты бредишь!
– Я не брежу. Ты ничего не делала? Тогда я тоже ничего такого не сделаю.
– Тони, нет! – кричит она изо всех сил, отодвигаясь назад и инстинктивно пытаясь закрыться руками.
– Дерьмо. Вся наша жизнь – дерьмо, – с оттенком торжества произношу я.
Потом я нажимаю кнопку на лучемете.
Я очень плохо помню последние несколько дней. Помню, что мы с Таней куда-то летели на самолете, она все что-то говорила мне – наверное, пыталась успокоить. Потом мы прилетели – не знаю, куда, и нас окружили прямо в аэропорту и потребовали сдаться. Я хотел обстрелять их всех из лучемета, но он не смог его найти. Все равно я пытался отбиться врукопашную, но они задавили нас своим количеством, тем более что Таня почему-то совсем не помогала мне. Потом помню, как мы прошли через Порт, и в Центре нас повели в разные стороны, и тут я испугался, что могу больше никогда не увидеть ее. Я снова дрался, но движения были вялыми и слабыми, не как всегда. Не помню, чем это закончилось, но, наверное, меня скрутили и увели туда, куда им было надо.
Потом была комната с тусклым освещением, специальное кресло, в котором я полусидел-полулежал, и множество всяких аппаратов вокруг. Я вижу это отрывочными кадрами, но думаю, что в общем находился там достаточно долго. Появлялись разные люди, знакомые и незнакомые, что-то между собой обсуждали, до меня долетали обрывки фраз, в которых я ничего не понимал. Еще я знал, что это плохо – то, что я здесь нахожусь – но не знал, почему. И понимал, что как бы там ни было, все равно ничего сделать я не смогу. Да и не нужно.
Дальше была другая комната, с переливающимися стенами фиолетового цвета. Были голографические картины со странными образами, которые ничего мне не говорили. Были какие-то передачи из галактики – кажется, музыка, и еще военно-стратегические игры, только не помню, в чем заключался их смысл. Часто передо мной мелькала смутно знакомая девушка и говорила, что не о чем беспокоиться и со мной все еще будет в порядке, а я долго пытался понять, что же именно со мной не в порядке. Потом я узнал, что скоро вернусь на родину, и даже вспомнил название планеты Укентра…
Сегодня утром мне сообщили, что ко мне должен зайти координатор земного отдела Организации галактических наблюдателей.
К тому времени, когда компьютер объявил о его приходе, я помнил уже почти все, что случилось несколько дней назад.