– Ваша светлость! Вот человек, которого вы хотели видеть, – произнес комендант нейтральным тоном, явно не желая выказывать своего отношения к посетителю.
Вдовствующая провинкара расположилась в широком деревянном кресле, на котором были разложены подушки, смягчающие жесткость сиденья. На ней была надета строгая темно-зеленая мантия, соответствующая ее статусу вдовы вельможи. В то же время головному убору вдовы она предпочла заплетенные вокруг головы седеющие косы, перевитые зелеными лентами и закрепленные заколками с драгоценными камнями. Рядом с ней сидела ее компаньонка, примерно ее же возраста, тоже вдова и, если судить по одежде, имевшая отношение к Храму как посвященная мирянка. Увидев Кэсерила, компаньонка недоверчиво нахмурилась и крепче ухватилась за свое рукоделие.
Моля всех богов, чтобы тело не предало его, Кэсерил встал перед креслом провинкары на одно колено и склонил голову в почтительном приветствии. Одежды хозяйки замка были надушены лавандой, которая перебивала сухой запах старости. Кэсерил поднял взгляд, ища в глазах сидящей перед ним дамы искры узнавания. Если она его не вспомнит, он станет никем – и очень быстро!
Провинкара посмотрела ему в лицо и удивленно закусила губу.
– О Боги! Да, это вы, милорд ди Кэсерил! Добро пожаловать в мой дом!
И протянула ему руку для поцелуя.
Кэсерил, задыхаясь от волнения, склонился к ней.
Когда-то эта рука была изящной и белоснежной, с идеальными перламутровыми ногтями. Теперь же костяшки пальцев опухли, кожа покрылась коричневыми пятнышками, хотя ногти были безупречны – как и тогда, когда их хозяйка пребывала во цвете лет. Она и виду не подала, что заметила две слезинки, упавшие на ее руку из глаз Кэсерила, хотя уголки ее губ несколько и скривились. Она протянула ладонь, тронула бороду Кэсерила, провела пальцами по морщинам на его лице.
– Боги! Неужели я совсем состарилась? – спросила она.
Взглянув на нее, Кэсерил смахнул с глаз слезу. Нет, он не упадет перед ней на колени, рыдая, как рыдают дети.
– Прошло немало времени, ваша светлость!
– Так-так!
Она легонько похлопала Кэсерила по щеке и усмехнулась.
– А ведь это была подсказка! Разве я не учила вас, милорд, как нужно лгать слабому полу? Видно, я оказалась плохой учительницей.
Нисколько не стушевавшись, она отвела руку и обернулась к своей компаньонке.
– Я хочу познакомить вас со своей кузиной, леди Хьюлтар. Тесса! Могу я представить тебе милорда кастиллара ди Кэсерила?
Уголком глаза Кэсерил заметил, что комендант замка, увидев оказанный ему прием, расслабился и теперь стоял, сложив руки и прислонясь к дверному косяку. Не вставая с колен, Кэсерил несколько неуклюже отвесил поклон в сторону кузины провинкары.
– Вы слишком добры, ваша светлость. Увы, Кэсерил уже не принадлежит мне, как и прочие земли моего отца. А с ними я утратил и титул.
– Не говорите глупостей, кастиллар!
Голос провинкары окреп и возвысился.
– Мой милый провинкар уже лет десять как пребывает в мире ином, но уверяю вас – демоны Бастарда сожрут первого, кто назовет меня иначе, чем провинкара. Стойте на своем, мой милый, и не позволяйте врагам усомниться в вашей твердости.
По лицу кузины хозяйки замка было видно, что она не одобряет слов своей родственницы. Да и Кэсерил счел благоразумным не уточнять, что по закону титул провинкары теперь принадлежит невестке хозяйки, поскольку провинкаром после смерти отца стал их сын. Впрочем, скорее всего, и сам нынешний провинкар не рисковал огорчать собственную мать, напоминая ей, что времена изменились, а с течением лет меняется все.
– Вы всегда оставались для меня центром вселенной, ваша светлость, как бы далеко от этого центра я ни находился, – проговорил Кэсерил.
– А вот это уже лучше, – одобрительно кивнула провинкара. – Мне нравятся мужчины, умело распоряжающиеся своими мозгами.
И, обратившись к коменданту, она произнесла:
– Ди Феррей! Принесите кастиллару кресло. И возьмите еще одно себе – не торчать же вам там одинокой вороной!
Комендант, явно привыкший к такому обращению, улыбнулся и пробормотал:
– Конечно, ваша светлость.
Он принес резное кресло для Кэсерила, почтительно проговорив: Не угодно ли присесть моему господину? после чего из соседней залы принес кресло для себя и сел, поставив его в некотором отдалении от хозяйки замка и ее гостя.
Кэсерил поднялся с колен и уселся в кресло. Благословенны удобства цивилизации!