– Я собирался спросить тебя о том же, причем с большим на то основанием! – ответил Палли, поклонившись обеим леди, которые поедали его глазами со все возрастающим интересом. Два года после Готоргета сделали свое дело, молодой человек снова обрел блистательный вид, хотя к концу разрушительной осады все они выглядели как ободранные вороны. – Принцесса, миледи, приветствую вас… Но я теперь марч ди Паллиар, Кэс.
– О, мои соболезнования, – Кэсерил удрученно покачал головой. – Мои соболезнования. Это недавняя утрата?
Палли слегка склонил голову.
– Почти два года прошло. Старика хватил удар, когда мы вынуждены были сдать Готоргет, но он продержался, пока я не добрался до дома, благодаря тому, что был сезон Отца Зимы. Он узнал меня, и я провел с ним его последние дни, рассказал о кампании – он благословил тебя перед смертью, хотя мы оба были уверены, что ты давно в ином мире. Кэс, приятель, куда же ты подевался?
– Меня… не освободили.
– Не освободили? Как так? Как могли тебя не освободить?
– Вкралась какая-то ошибка. Моего имени не было в списке.
– Но ди Джиронал сказал, что рокнарцы оповестили его, будто ты умер от лихорадки.
Улыбка Кэсерила стала жесткой.
– Нет, меня продали на галеры.
Палли встряхнул головой.
– Ничего себе ошибка! Но это же невозможно…
Кэсерил скорчил гримасу и толкнул его в грудь. Палли понял и замолчал, но гнев в его глазах не угас. Взглядом он дал понять Кэсерилу: «Хорошо, поговорим позже». Тут к ним подошел улыбающийся ди Феррей, и оба повернулись к нему.
– Милорд ди Паллиар с ее милостью провинкарой пили вино в саду, – объяснил управляющий, – присоединяйтесь, Кэсерил!
– Благодарю.
И Палли с Кэсерилом направились вслед за ди Ферреем через двор, вокруг дома к небольшому участку, где садовник провинкары выращивал цветы. Она любила сидеть там в хорошую погоду. Пройдя немного, Кэсерил начал отставать. Палли замедлил шаг и вопросительно посмотрел на друга. Провинкара ожидала их с мягкой улыбкой на устах, устроившись в тени розового куста, усыпанного еще не раскрывшимися бутонами. Она указала им на принесенные слугами кресла. Кэсерил, скривившись и застонав сквозь зубы, опустился в одно из них.
– Демоны Бастарда, – следя за ним внимательным взглядом, пробормотал Палли, – рокнарцы не оставили на тебе живого места?
– Да нет, не совсем. Леди Исель… уф-ф… похоже, решила довершить незаконченное ими, – ему наконец удалось откинуться на спинку, – и еще эта проклятая глупая лошадь.
Тут без приглашения явились обе юные леди, и провинкара нахмурилась.
– Исель, вы скакали галопом? – громовым голосом спросила она.
Кэсерил вступился за девушек:
– Нет-нет, миледи, во всем виновата моя лошадь – она решила, что на нее напал какой-то ужасный хищный пожиратель кобылиц, и отпрыгнула в сторону. Ну а я не успел отпрыгнуть вместе с ней. Пришлось упасть. Не беспокойтесь, все в порядке, спасибо.
И он принял бокал вина у слуги и быстро выпил, опасаясь расплескать. Мерзкая дрожь в теле, хвала богам, начала проходить.
Исель подарила ему благодарный взгляд, не оставшийся, впрочем, незамеченным ее бабушкой. Провинкара недоверчиво фыркнула. В качестве наказания она отправила девушек переодеваться:
– Исель, Бетрис, марш к себе и оденьтесь для ужина. Мы провинциалы, но не дикари.
Отосланные юные леди понуро потащились из сада, с любопытством оглядываясь через плечо на необыкновенного гостя.
– Но как ты оказался здесь, Палли? – спросил Кэсерил, когда обе изгнанницы скрылись за углом.
Палли, тоже провожавший их глазами, вздрогнул, словно проснувшись. «Закрой рот, приятель, – весело подумал Кэсерил, – мне тоже пришлось через это пройти».
– О! Я направляюсь в Кардегосс, знаешь, шаркать ножкой при дворе. Мой отец дружил со старым провинкаром и, когда проезжал мимо Валенды, всегда заглядывал сюда – вот и я, по его примеру, послал вестового с запиской. Ну а миледи, – он кивнул провинкаре, – любезно согласилась меня принять.
– Я бы обиделась на вас, если бы вы не заехали, я так давно не видела ни вас, ни вашего отца. Мне очень жаль, что он покинул наш мир.
Палли снова кивнул и обратился к Кэсерилу:
– Мы собирались дать отдых лошадям и не торопясь отправиться завтра утром – погода слишком хороша, чтобы спешить. На дороге полно паломников. Нас оповестили, что холмы кишат разбойниками, но увы, нам ни одного не удалось найти!
– Вы их искали? – удивился Кэсерил. Его мечтой на протяжении всего долгого пути до Валенды было не наткнуться на бандитов.
– Эй! Я же теперь лорд-дедикат ордена Дочери в Паллиаре, да будет тебе известно. Что называется, надел отцовские сапоги. У меня есть определенные обязанности.
– Ты ехал с солдатами Дочери?
– Скорее, с багажным обозом. Все завалено книгами, собранной рентой, проклятым оборудованием и прочими тыловыми штучками. Игрушки командующего – сам знаешь, ты же меня этому и учил. Одна часть славы на десять частей дерьма.
Кэсерил ухмыльнулся.
– С таким удачным соотношением? Да на тебе благословение!
Палли оскалился в ответ и с благодарностью взял предложенные ему сыр и печенье.
– Я расположил своих людей внизу в городе. Но ты, Кэс! Ребята из Готоргета спрашивали, не встречался ли я с тобой. Ты должен был дать мне знать! Я чуть не упал, когда миледи поведала мне, что ты шел – пешком! – от самой Ибры и выглядел словно мышь, недоеденная котом.
Провинкара пожала плечами, когда Кэсерил укоризненно стрельнул в нее глазами.
– Последние полчаса я тут рассказывал им военные истории, – продолжил Палли. – Как твоя рука? Кэсерил пошевелил пальцами.
– Лучше. Значительно, – он поспешил сменить тему. – А в связи с чем ты едешь ко двору?
– Ну, у меня после смерти отца еще не было возможности формально войти в должность и предстать перед реем Орико. Кроме того, я должен представлять орден Дочери в Паллиаре при вступлении в должность его нового священного генерала.
– Генерала? – переспросил Кэсерил.
– А, так Орико все-же решил этот вопрос? – вступил в беседу да Феррей. – После смерти старого генерала, я слышал, все знатные семьи Шалиона пытались получить это место.
– Могу себе представить, – усмехнулась провинкара. – Вполне доходный и могущественный орден, хотя и не такой, конечно, как орден Сына.
– О да! – ответил Палли. – Об этом еще не объявили, но всем известно – генералом станет Дондо ди Джиронал, младший брат канцлера.
Кэсерил вздрогнул и отпил вина, чтобы скрыть свой испуг. После долгой паузы провинкара сказала:
– Странный выбор. Обычно от генерала святого военного ордена ожидают большей… большей аскетичности.
– Но, – поразился ди Феррей, – ведь канцлер Мартоу ди Джиронал уже является генералом ордена Сына! Два генерала в одной семье? Это опасная концентрация власти!
Провинкара прошептала:
– Кроме того, Мартоу должен стать провинкаром, если молва не лжет. Как только старый ди Илдар прекратит свое жалкое существование.
– Я не слышал такого, – в голосе Палли послышалось беспокойство.
– Да, – сухо подтвердила провинкара, – семья Илдара не слишком рада. Они рассчитывали, что титул провинкара перейдет к одному из племянников.
Палли пожал плечами.
– Братья Джиронал делают карьеру в Шалионе благодаря расположению рея Орико. Полагаю, будь я умнее, я бы тоже примкнул к их свите и двигался наверх вместе с ними.
Кэсерил нахмурился, делая вид, что разглядывает вино в бокале, и проронил, чтобы сменить тему:
– Какие еще новости ты слышал?
– Ну, пару недель назад наследник ибранского престола снова поднял знамена Южной Ибры против старого лиса, своего отца. Все думали, что поражение в кампании прошлым летом образумит молодого принца, но нет.
– Наследник слишком много на себя берет, – сказала провинкара. – Есть ведь и еще один сын.
– В последнее время Орико поддерживает наследника, – заметил Палли.
– За счет Шалиона, – пробормотал Кэсерил.