Когда они въехали во внутренний дворик и копыта лошадей застучали по булыжникам, из боковой двери с криками: «Исель! Исель!» выскочил Тейдес.
Кэсерил увидел кровь на одежде мальчика и потянулся было за мечом, но тут же расслабился и вздохнул с облегчением. Вслед за Тейдесом во двор вышел его наставник ди Санда, весь в пыли и недовольный. Внешний вид принца объяснялся уроком фехтования на бойне Валенды. И не ужас был причиной его возбужденных криков, а восторг. Обращенное к сестре круглое лицо принца светилось от радости.
– Случилась самая-самая замечательная вещь! Угадай, какая!
– Как же я угадаю… – со смехом начала она. Мальчик нетерпеливо отмахнулся, и новость сама слетела с его губ:
– Только что прибыл курьер от рея. Тебе и мне предписано явиться ко двору и провести осень в Кардегоссе! А мама и бабушка не приглашены! Как здорово, Исель! Мы сбежим из Валенды!
– Мы едем в Зангр? – округлила глаза Исель. Она соскользнула с седла, взяла брата за руки и отвела его в сторону.
Бетрис, приоткрыв рот в предвкушении неведомого, возбужденно наклонилась в седле.
Их гувернантка нахмурилась, не испытывая, как видно, особого восторга по поводу услышанной новости. Кэсерил перехватил взгляд сьера ди Санда. Тот стоял с мрачным видом, плотно сжав губы.
В животе у Кэсерила все похолодело и сжалось. До его сознания дошло – принцессе Исель велено явиться ко двору, и стало быть, ее собственный маленький двор отправится в Кардегосс вместе с нею. Включая ее первую фрейлину и правую руку – Бетрис.
И ее секретаря.
7
Караван принца и принцессы приближался к Кардегоссу по южной дороге. Лошади упрямо карабкались наверх, отыскивая ровные участки пути между скалами. Из-под ног их то и дело скатывались вниз камни.
В лицо Кэсерилу ударил резкий порыв ветра, и ноздри его раздулись. Холодный дождь, прошедший прошлой ночью, очистил и освежил воздух. Клубящиеся сине-стальные тучи относило к востоку, где они сбивались плотным слоем над горизонтом. Свет с запада пронизывал их, как меч. Зангр, возвышавшийся на высокой горе прямо над местом, где сливались два речных потока, как властелин этих рек, плоскогорий, дальних вершин и всего живого и сущего вокруг, сверкал в лучах солнца на фоне темных отступающих туч, подобно расплавленному золоту. Его башни желтого камня, увенчанные зубчатыми коронами и похожими на железные шлемы крышами, походили на армию отважных солдат. Излюбленное место правителей Шалиона в течение многих поколений, Зангр выглядел как крепость, а не дворец – он был создан для войны и посвящен войне, как создаются и посвящаются военным орденам армии.
Принц Тейдес торопил своего вороного коня вслед за лошадью Кэсерила. Лицо его горело нетерпением, жаждой приключений и опасностей. Жаждой свободы. «Однажды эта величественная крепость может стать его владением», – подумал Кэсерил. А иначе зачем рею Орико, отчаявшемуся получить наследника от своей жены, призывать к себе младшего брата?
Исель придержала свою серую в яблоках кобылу и пристально посмотрела на замок.
– Странно, я помню его каким-то более… могучим, огромным.
– Подождите, пока подъедем ближе, – сухо посоветовал Кэсерил.
Сьер ди Санда, ехавший в авангарде, дал знак двигаться вперед, и обоз, состоявший из всадников и нагруженных мулов, снова тронулся в путь по грязной разбитой дороге: две особы королевской крови, два секретаря-наставника, леди Бетрис, слуги, грумы, вооруженные гвардейцы в черно-зеленых цветах Баосии, запасные лошади, Снежок, имя которого теперь казалось насмешкой, и внушительный багаж. Кэсерил, не раз сопровождавший караваны с женщинами, был приятно удивлен тем, как ловко и умело Исель управлялась с помощью Бетрис со своим двором. Весь путь из Валенды они проделали за пять дней, точнее, за четыре с половиной. И ни одной задержки, без которых подобные поездки не обходятся, не произошло по причине женских капризов.
На самом деле и Тейдес, и Исель, покинув стены замка провинкары, сразу понеслись галопом и мчались на предельной скорости до тех пор, пока не замолкли в их ушах душераздирающие стоны рейны Исты. Исель даже зажала уши ладонями и гнала лошадь во весь опор, убегая от столь необычного проявления материнского горя.
Новость, что ее дети должны отбыть ко двору, повергла вдовствующую рейну если не в бездну безумия, то в глубочайшее отчаяние. Она рыдала, и молилась, и упрашивала. Ди Санда рассказал Кэсерилу по секрету, что рейна разыскала его незадолго до отъезда и попыталась подкупить, чтобы он сбежал куда-нибудь с Тейдесом – не пояснив, куда и каким образом. Он описал ее речи как бессвязное бормотание, почти бред, и сказал, что сама она выглядела как припадочная, с пеной на губах.
Иста говорила и с Кэсерилом, придя к нему, когда тот паковал седельные сумки в своей комнате вечером накануне отъезда. Их разговор совсем не походил на бред, и в словах рейны не было и следа бессвязного бормотания.
Она долго изучающе разглядывала его и неожиданно спросила:
– Вы боитесь, Кэсерил?
Кэсерил подумал и честно ответил:
– Да, миледи.
– Ди Санда – дурак. Вы, по крайней мере, нет.
Не зная, как реагировать на подобное заявление, Кэсерил вежливо наклонил голову. Рейна вздохнула. Глаза ее на усталом изможденном лице казались огромными.
– Защищайте Исель. Если вы когда-нибудь хоть немного любили меня, защищайте Исель. Поклянитесь, Кэсерил!
– Клянусь.
Ее глаза прожигали насквозь, но, к его удивлению, к сказанному она ничего не добавила.
– От чего именно я должен защищать ее? – осторожно спросил Кэсерил. – Чего вы боитесь, леди Иста?
Она молча стояла в свете свечей.
Кэсерилу пришла на ум фраза Палли, оказавшаяся в свое время весьма действенной:
– Леди, пожалуйста, не посылайте меня в бой с завязанными глазами!
Ее губы приоткрылись было, но она лишь покачала головой, развернулась и выскочила из комнаты. Ее компаньонка, взволнованная до крайности, в отчаянии всплеснула руками и последовала за ней.
Несмотря на воспоминания о болезненной реакции Исты на отъезд детей, Кэсерил немного воспрянул духом, видя оживление и радостное возбуждение Тейдеса и Исель по мере приближения к заветной цели путешествия. Дорога подошла к реке, омывавшей Кардегосс, и вела теперь вдоль берега. Вокруг росли деревья, впереди с основным руслом реки Кардегосс сливался ее второй рукав. В долине задувал холодный ветер. На другом берегу высилась отвесная скала высотой более трехсот футов. Здесь и там маленькие деревца пытались пустить корни в ее трещинах, а камни внизу покрывал мох.
Исель остановилась и подняла голову, глядя на крепость. Кэсерил тоже придержал лошадь и остановился рядом с ней. Отсюда не видно было сделанных руками человека укреплений, размещенных на созданной самой природой крепостной стене.
– Ох, пятеро… – выдохнула Исель.
– …богов, – завершила за нее фразу подъехавшая к ним Бетрис.
– Зангр за всю его историю ни разу не взяли штурмом, – сказал Кэсерил.
Плывшие по реке желтые листья – предвестники осени – кружились в темном потоке. Все трое снова послали коней вперед, по направлению к одним из семи городских ворот, к которым вела гигантская каменная арка, соединявшая берега реки, словно мост. Кардегосс делил с крепостью отрезанное двумя водными потоками плато. Городские стены, тянувшиеся по краям обрыва, казалось, образовывали корпус корабля, на носу которого возвышался Зангр. В ясном свете холодного дня город не выглядел зловещим. Рынки и разбегавшиеся от них боковые улочки были пестры от цветов, фруктов, овощей и прочих товаров и полны народу.