— Что это было? — прошептала я, заполняя тишину.
— Это я показываю тебе, что не откажусь от тебя. Клара, я не позволю тебе превратиться в деревянную куклу. Я буду бороться за тебя, чего бы это ни стоило.
Напор в его голосе испугал меня. Неважно, как сильно мы хотели быть вместе, мы никогда не сможем этого сделать. Я наследная принцесса Австрии и несу ответственность перед своей страной и народом.
Слезы навернулись на глаза, и я показала Филипу лисью шерсть, прежде чем разрыдаться.
— Я получила наш второй дар, — мой голос дрожал, руки тоже, когда адреналин покинул меня.
Лицо Филиппа вытянулось, и я хотела сказать, что буду бороться за него, что он так много для меня значит, но испугалась. Вместо этого вспомнила маму. Я не имела права давать такие обещания. Даже если бы нам удалось снять проклятие и благополучно вернуться в Вену, мы не смогли бы открыть наш роман. Отец никогда бы не позволил мне выйти замуж за стражника, разбив мое и Филипа сердце. Глядя на молодого человека и встречая нежность в его глазах, я поняла, что это не мимолетная фантазия. У него появились настоящие чувства ко мне. Мне пришлось подавить эти чувства в зародыше, прежде чем шансы на нашу дружбу станут равны нулю.
21. Гризельда
Струнный квартет, играющий вальс, заставил меня вздрогнуть и проснуться. Я поднялась с травы, сев и пытаясь стереть остатки сна и вспомнить, что произошло. Лабиринт был позади. Точно, я прошла его и, должно быть, заснула от истощения и дурмана.
Ритмические шаги раздались рядом. Две дюжины кукол-балерин вертелись и кувыркались колесом, направляясь ко мне со злобными лицами, готовые атаковать. Они были прекрасны, как Делайла, и, вероятно, такие же смертоносные. Я вскочила на ноги и побежала ко входу в замок. Проскользнув сквозь тяжелые деревянно-металлические двери, поспешила по мраморному коридору к ветхой неровной лестнице. Я быстро перебирала ногами, но лестница не становилась короче. Казалось, лестница создавала все больше и больше ступенек, которые мне нужно было преодолеть. Первый ряд балерин сейчас был так близко ко мне, что я могла слышать стук их пуантов. В отчаянии бросилась с лестницы на перила. Как только мои руки и ноги коснулись их, меня забросило наверх. Я закричала, страх пронзил меня, в то время как мой мозг осознал, что это еще одно задание, которое нужно пройти в этом странном месте.
Наверху мое сердце замерло. Напротив меня было около фута пола, высокая колонна с каждой стороны, и кроме этого, пола не было. Огромный кусок коридора, который соединял меня с комнатами на втором этаже, отсутствовал, был лишь обрыв в восемнадцать футов и первый этаж внизу. Единственное, что соединяло две части второго этажа, это веревка, туго затянутая вокруг мраморных колонн с каждой стороны. Под веревкой балерины выстроились в линию, протягивая руки, чтобы поймать меня, если я упаду. Их зубы щелкали, а глаза сверкали темнотой, убеждая меня в том, что смерть от падения куда лучше, чем перспектива оказаться в их руках.
Так как я не могла стоять здесь вечно и не могла спуститься по лестнице, у меня не было выбора, как воспользоваться веревкой и, держа равновесие, перейти на другую сторону. Как мне хотелось превратиться в крошечную мышь, вместо того, чтобы быть полумышью-получеловеком. Я закрыла глаза и сосредоточилась, но, как и подозревала, превращение было невозможно. Убеждая себя в том, что хвост и усы не дадут мне упасть, я робко поставила на веревку одну ногу, а затем вторую. Я повторяла движение, приговаривая:
— Один шаг за раз.
Классическая музыка зазвучала так громко, что мои барабанные перепонки были готовы разорваться. Подавляя чувство того, что мой череп чуть не раскололся на две части, а сердце учащенно забилось, я продолжала идти по веревке. Не оглядываясь назад, чтобы посмотреть, что там происходит, из-за страха потерять равновесие, я поспешила дальше. Затем это случилось — двор взорвался. Я сместила вес вперед в попытке схватиться за острые края пола. Используя силу рук, о которой даже не подозревала, взобралась на пол. Сердитая балерина с ножницами в руках осталась позади меня. Мое тело непроизвольно затряслось. Я сидела так некоторое время, пока дыхание не стало ровным. Я сделала это. Я осталась живой.
Поднявшись, осторожно зашагала к большой металлической двери в конце коридора. Дверной молоток из латуни — мышь с прищуренными глазами, острыми зубами и большим кольцом во рту — вызвал дрожь в моих ногах. Не обращая на это внимания, я толкнула дверную ручку вниз. Дверь со скрипом отворилась, и я шагнула в большую комнату с высоким потолком и высокими окнами, по которым игрушечные солдаты маршировали вверх и вниз, с тяжелыми ружьями, перекинутыми через плечи.