Странно…
Он давно не чувствовал ни чего подобного, точнее вообще что-либо чувствовал. Он ускоряет шаг. Свет становиться интенсивней, только и он меняется, с каждым шагом. Он становиться более мягким, более светлым.
Наконец он достигает алтаря. Всего лишь высокий стол, не нефритовый, а сделанный из сплава золота и платины. Он весь покрыт узорами, знаками, символами и словами на древних языках. В глаза сразу бросаются вещи посторонние вещи: его старый Г.М.Т, который он потерял когда-то давно, небольшой прозрачный кулон в виде капли воды, внутри которого светятся лазурным светом маленькие кристаллики. Последней, третьей вещью были часы. Он точно их ни когда не видел. Они показывали не обычное время. Они отсчитывали года, месяцы, недели, дни, часы, минуты и секунды. Часы представляли собой тонкий браслетик, с маленьким сенсорным экраном. Цвет был мягкий, слегка фиолетовый, а вот циферблат был зеленый, на черном фоне. Этот контраст выглядел зловеще.
Вдруг Г.М.Т. зазвонил. Он вздрогнул от неожиданности. На голографическом экране появилась надпись Олимпия. Он потянулся к телефону рефлекторно, от одного этого имени.
БОЛЬ…
Страшная, сильная боль пронзила его тело и он проснулся.
Властитель Галактики Отеран Никон Отеран проснулся в холодном поту. Боль все ещё была в его теле. Он попытался пошевелиться. Все мышцы работали нехотя, но тем не менее работали. Он не до конца понимал, где находиться. Наконец, кое-как разлепив свинцовые веки он огляделся. Он был в своем кабинете. Все было так же, как когда он заснул.
Он еще не до конца осознавал, что именно произошло, но его одолевало чувство внутреннего беспокойства и смятения. Пустоты и безразличия не было. Как давно он не испытывал ни чего подобного? Несколько десятилетий? Сорок или пятьдесят? Эти мысли были поначалу столь яркими, но постепенно тускнели, и, прошло около двух минут, прежде чем он мог мыслить адекватно.
Сон…
Ему приснился довольно странный сон. И даже не сон, а кошмар наяву, потому что такие реальные ощущение и такое видение были для него в новинку. И ещё кошмар, потому что место, которое он видел — самое жуткое место, по его мнению, во всех известных десяти галактиках. Пирамида, которая висела над его замком с помощью специальной анти гравитационной платформы, была самым страшным местом, местом смерти и проведения ритуалов. Он ненавидел это место, потому что именно в этом месте, было, положено начало того ужаса, что сейчас находился в его грудной клетке. Его проклятия. Проклятия «Черный треугольник». Самое сильное проклятие, когда-либо накладываемое на расу людей. Самое страшное, самое сильное, самое древнее проклятие. Его основным признаком является черный треугольник в области груди. Он пронзает тело и уходит на пару сантиметров вглубь. Треугольник заполнен гадкой черной субстанцией, не похожей ни на что, которая постоянно находится в движении по часовой стрелки, внутри треугольника, вызывая жуткую боль, которую даже не может себе представить самый смелый человек. Притом эта боль никогда не прекращается. Она сопровождает человека от самого рождения и до самой смерти. Смерти, которая наступает в строго определенный день спустя шестьдесят лет после рождения. Наименьший из возможных сроков жизни людей. Хотя, в этом есть и свои плюсы. Человек, живущий с таким проклятием, защищён от смерти, пока не придет его час. Хоть стреляй из бластера или ионных пушек, энергетических винтовок или лазерных лучей. Направь хоть тысячи мощнейших заклинаний, на человеке не останется ни единого следа. Правда, последствием будут боль. Защита распространяется и на его жену, которую ему назначают в пятьдесят семь лет. В пятьдесят девять обязательная свадьба, и в точно обозначенное число, месяц и год. Потом, когда жена забеременеет, человек умирает от этой самой боли, а проклятие переходит неизвестным способом на его сына. Если же человек откажется жениться, то проклятие все равно его заставит. Если специальный ритуал не будет проведен в назначенное время, в назначенном месте в треклятой пирамиде, по человека будут мучить ужасные боли, переходящие все границы возможного, но человек будет жить. И они будут продолжаться до тех пор, пока человек не женится. Подобные прецеденты были неоднократно. Но все они заканчивались одним и тем же результатом. Да и не только такие прецеденты. За десять тысяч лет существования проклятие было столько всяких случаев, что Никон даже и искать в архивах не думал, потому что все, что ему приходило в голову, было уже перепробовано по десять раз.
Если таковой не будет, то человек будет обречен до самой смерти на страшные муки и все, кого он знает, тоже будут обречены.
Проклятие было наложено еще десять тысяч лет назад, самым могущественным магом, которого знает история всех десяти галактик — Иноксионом Артеди. Он по неизвестной причине наложил проклятие на всю семью правителя того времени и вот теперь Никон ждет своего часа, который придет через восемь лет. Странно, но одним из пунктов этого проклятия не позволяет никому кроме семьи Никона становиться во главе галактики. Если Никон умрет раньше времени, если у него к сорока годам не родится наследник или же его свергнут с торна, то проклятие будет наказывать всех, кто посмеет сделать что-либо из вышеперечисленного. Был один случай в истории, когда предка Никона свернули с трона. Тогда и показало проклятие всю свою устрашающую мощь, перед которой не устояла целая планета. Она была уничтожена изнутри. С тех пор никто не пытался повторить подобное. Хотя за эти десять тысяч лет и было столько проб и ошибок, что Никон уже и не знал, куда податься, потому что все было заранее известно.
Многие поколения пытались снять это проклятие, прибегая к самым изощренным средствам магии и технологий. Но никто за эти десять тысяч лет не смог даже на сотую долю приблизиться к снятию этого проклятия. Никон никогда не пытался идти против этого проклятия, потому что многовековой опыт подсказывал ему, что ничего не получится, как и его дед, и как его отец, которые оставили попытки бороться с тем, что победить невозможно.
Властитель посмотрел на электронные часы, висевшие над входом. Электронный циферблат, светящийся изумрудно-зеленым светом, показывал четыре чала утра. Властитель окинул дежурным взглядом кабинет. Здесь все было по-прежнему. Весь огромный кабинет пустовал. Окна, идущие полумесяцем, были закрыты специальными шума изоляционными экранами, которые к тому же закрывали и от внешнего воздействия. Из мебели здесь были пара диванов, недавно закупленных по инициативе его помощника, который был ярый сторонник моды и модернизаций. Стол из черного дерева, порода которого пропала в веках. На столе лежали различные виды отчетов правительства и компаний, а так же много чего другого. Кабинет был в черно-красных тонах.
Никон протер сонные глаза и вызвал себе чашку крепкого кофе. Он не собирался ложиться спать, так как знал, что все равно эта боль в груди не даст ему уснуть. Он всегда плохо спал, просыпаясь, за ночь по три-пять раз. И к тому же у него было много работы. Как бы ни облегчала ему работу система правления, показывающая отличные результаты на протяжении вот уже нескольких веков, но и без этого работы было завались. Отчеты правительства давали возможность вести политику не выходя из-за стола. Но Никон был не из лентяев. Как бы не была пуста и бессмысленна его жизнь, он делал все, что было в его силах, что бы облегчить жизнь остальным. Он посещал различные мероприятия в столице, ездил по всем системам галактики. Летал на различные Фестивали, Саммиты глав галактик, посещал другие галактики. Делал все, что бы его галактика процветала.
Чашка крепкого черного кофе появилась на его столе. От кофе исходил приятный аромат, а над ним витал пар. Никон одним глотком осушил половину бокала, даже не почувствовав температуры напитка. Этот сон заставил его вспомнить многое, в том числе и то, что он так тщательно хранил на задворках памяти от себя и для себя. Во сне он видел свой старый передатчик, которым он уже не пользовался пятьдесят лет. Передатчик, через который он общался со своей подругой и возлюбленной — Олимпией.