- Вообще-то, мистер Поттер, - сказала Макгонагалл, - один из цветков я однажды видела у вашей мамы.
Гарри вытаращил глаза.
- Где она его взяла?
- Полагаю, это был подарок Джеймса Поттера. Чего он только не делал, чтобы добиться ее расположения, - и Макгонагалл отвернулась, незаметно смахнув слезу.
Рассказ о чей-то любви тут же напомнил Гарри о его собственной. Он был готов отдать все золото «Гринготтса», даже пойти еще раз в Запретный лес навстречу Волан-де-Морту, только бы это помогло спасти Джинни. Ему все еще снились кошмары - Волан-де-Морт возвращается появляется на пороге «Норы», убивая членов семьи Уизли одного за другим; Джинни в разгар Битвы за Хогвартс падает на пол Большого зала, пораженная Убивающим заклятием, карие глаза невидяще смотрят в потолок…
Он отогнал от себя непрошенные мысли. Если понадобится, он вернет зиму в Шотландию. Но больше никто и никогда не отнимет у него Джинни – тем более такой червяк, как Руквуд.
Гарри распахнул двери больничного крыла. Сидевшие у кровати Джинни мадам Помфри и профессор Стебль встали, держа палочки наготове. Дамблдор и Снегг замерли, вцепившись в рамы своих портретов. Гарри, Рон, Гермиона, Билл и Перси подбежали к кровати Джинни и, к своему ужасу, увидели, что кожа девушки стала тонкой, как пергамент, сквозь нее выпирали кости. Губы побелели. Гарри дотронулся до ее руки – она была холодна, как лед, и твердая, как камень. Он сглотнул и подошел к портретам. Макгонагалл тем временем попросила у мадам Помфри Сыворотку Правды для Бакстера и отправила профессора Стебль за соком мандрагоры.
- Об ивериях я знаю, да, - сказал Дамблдор, выслушав его рассказ. – Осмелюсь сказать, что однажды я лично назначил наказание Джеймсу Поттеру за то, что ночью он ходил в Запретный Лес. Он вернулся под утро с цветком иверии в руках и едва успел отдать его в руки мисс Эванс, которая была на дежурстве. Не знаю, куда именно он ходил, но в Запретном лесу можно найти иверии – в этом я уверен. Но это зимние цветы…
- Что я могу сделать, чтобы вернуть зиму на какое-то время? – спросил Гарри. – Достаточное, чтобы они выросли?
- Тебе придется напрямую столкнуться с силами природы, - сказал Дамблдор. – Это очень мощная магия, и очень сложная.
- У нас нет времени ехать в Норвегию или что там еще севернее и искать иверии! – отрезал Гарри. – Так это возможно? Что делать?
- Послушаем еще раз мистера Бакстера, - Дамблдор глянул за плечо Гарри, чтобы посмотреть, как Бакстер механическим голосом, под воздействием Сыворотки Правды, повторяет состав зелья. Услышав про иверии, Гарри снова повернулся к портретам и встретил взгляд Снегга. Он как никто понимал, что значит быть готовым на все ради любви.
- Профессор? – спросил Гарри. Снегг и Дамблдор переглянулись.
- Если повезет, кентавры укажут тебе, где растут иверии. Может быть, знает и Хагрид, - сказал Дамблдор. – Но идти ты должен один. Это твое испытание.
- Встань спиной к замку и иди прямо, никуда не сворачивая, пока не увидишь большую голубую ель, под которой лежит огромный круглый камень. Обойди его - и найдешь опушку, на которой зимой растут иверии, - бесстрастным тоном продиктовал Снегг.
Гарри уставился на него в изумлении. Он тоже пытался узнать о чувствах Лили?..
- Осталось мало времени, Поттер, - рыкнул Снегг. – Так и будешь стоять или спросишь про заклинание?
Гарри быстро шел среди деревьев, держа палочку наготове и не сводя глаз с темной глубины леса. Как и в прошлый раз, ему казалось, что время несется как сумасшедшее, что вот-вот его настигнет Патронус Гермионы, который сообщит страшную новость… Он пожалел, что у него нет с собой флакончика «Феликс Фелицис».
Хватит. Гарри напряг глаза, разыскивая голубую ель и камень. Губы его шевелились, повторяя слова заклинания. Зазевавшись, он зацепился ногой за поваленное дерево и упал на колени. На руке появилась глубокая царапина, и он зашипел от боли.
- Гарри Поттер, - прошептал чей-то голос; рядом раздался стук копыт.
Гарри поднял голову. Рядом с ним стоял знакомый кентавр.
- Бейн, - выдохнул Гарри. – Добрый день.
- Напрасно я надеялся, что Битва за Хогвартс была нашей последней встречей, - покачал головой кентавр. – Но так решило небо. Я смотрел на звезды и знаю, что ты ищешь. То, что предрешено, не изменить, и ты как никто это знаешь. Не пытайся спорить с силами природы.
- Спасибо за совет, - холодно ответил Гарри, выпрямившись и отряхнув мантию. – Но не все, что происходит, предрешено. Я спешу. Прощай.
Он сделал шаг вперед, но Бейн заступил ему дорогу. Гарри сжал губы, стараясь не терять контроль над собой.
- Я пережил смерть и убил Волан-де-Морта, - отчеканил он, глядя в глаза кентавру. – И если ты думаешь, что сможешь помешать мне спасти то, что мне дороже всего на свете, ты сильно заблуждаешься. Отойди.
- Есть вещи, которые даже ты не в силах изменить. Ты не так силен, как ты думаешь, Гарри Поттер.
- Посмотрим, - отозвался Гарри. Обогнув Бейна, он не оглядываясь пошел дальше.
Скоро он увидел вдалеке высокую голубую ель и пустился бегом, перепрыгивая через кусты и поваленные деревья. Где-то в замке Рон и Гермиона присоединились к мадам Помфри в попытке продлить жизнь Джинни. Билл летит в Египет через один из каминов, а Перси в Азкабане допрашивает Августа Руквуда…
Вот и камень. Гарри дотронулся до гладкой холодной поверхности, словно проверяя, не привиделся ли он ему. Обогнув его, он увидел маленькую полянку, заросшую колокольчиками и маленькими белыми маргаритками. Где-то вдалеке щебетали птицы, тонкие солнечные лучи с трудом проникали сквозь густые ветви. Гарри встал посреди опушки, сделал глубокий вдох и поднял палочку.
«Сосредоточься».
Голос Дамблдора снова звучал у него в ушах.
«Думай обо всем, что видишь вокруг. Думай о солнце, которое больше не греет. Думай о том, как становится холоднее. Идет снег. Он покрывает все вокруг, не оставляя солнцу возможность растопить его. Думай об ивериях, они пробиваются сквозь землю, становятся выше, сильнее, раскрывают свои лепестки… И говори.»
Дамблдор и Снегг как могли подробно описали Гарри, как выглядят иверии. Стиснув зубы, Гарри думал о Джинни, когда творил заклинание. Ее губы были холодными, как лед, когда он поцеловал их перед уходом. Лед… снег… холод…
Слова древнего и мощного заклятия зазвучали в спокойной тишине Запретного леса, укрощая легкий летний ветер и возвращая зиму на крохотный участок леса посреди Шотландии.
Ему вдруг стало очень холодно. Открыв глаза, Гарри увидел, что небо над его опушкой потемнело. От всего остального мира его словно отделила невидимая преграда, которая мешает солнцу обратить свои лучи на маленькую полянку. Колокольчики и маргаритки уже начинали темнеть и съеживаться от холода. Гарри медленно взмахнул палочкой еще раз и сосредоточился. Его щеки коснулось что-то холодное – и сразу растаяло. Он поднял взгляд – с неба одна за другой посыпались мелкие снежинки, все быстрее и быстрее. Закусив губу, он взмахнул палочкой. Деревья и камень скрылись за белой пеленой. Вокруг Гарри начал закручиваться снежный вихрь, который он разрезал взмахами палочки, чувствуя себя взбесившимся дирижером, руководившим оркестром снежинок.
От холода у него перехватило дыхание, он начал уставать. Опустив глаза, он уставился на запорошенную снегом землю, и представил себе иверии, пробивающие себе путь сквозь снег. Рука, державшая палочку, начала заметно дрожать.
- Ну же… ну…
Еще один яростный взмах – и порыв холодного ветра взметнул снежинки в воздух; осев на иголках голубой ели, они вырвались из заколдованного круга и мгновенно растаяли.
«Самое главное: думай о своей любви. Как-никак, иверии эту любовь и демонстрируют.»
До боли сжав зубы, Гарри зажмурился. Голова раскалывалась от боли, руки дрожали от напряжения. Джинни приходит в себя, на ее губах улыбка, она тянет к нему руки…
Целый рой снежинок ударил в лицо. Гарри открыл глаза и вскрикнул от радости: из земли показались маленькие голубые росточки – совсем немного, четыре штуки.