Манфред скрестил руки.
— Ты уточняла это?
Я сглотнула, но сохраняла нейтральное выражение лица, не желая признавать, что это была моя ошибка. Черт! Я предположила, что Нолан будет связан со смертью родителей. Но не предвидела, что он может быть связан с другими убийствами. Мой юный эгоизм был небрежным и импульсивным. Я не повторю те же ошибки опять.
— Почему ты хотела подставить брата? — спросил Манфред. Не смотря на то, что я ненавидела себя за это, я не могла остановить чувство благодарности, накрывшее меня. Манфред не собирался втирать мне, что я допустила ошибку, и что моя оплошность стоила мне пяти лет жизни.
— Нолан никогда не останавливал родителей. Он был счастлив наблюдать за моими страданиями. Дома я могла лишь отравить их. Это бы значительно сузило круг подозреваемых, — ответила я.
— Думаешь, полиция и вправду бы решила, что это он отравил их?
— Да. И это почти сошло мне с рук. Даже то, что отец медленно выпил свой яд. — Я улыбнулась. — Мой клинок завершил работу.
— Яд — оружие змей, а Нолан Хайнберг не похож на змея.
Его слова окатили меня, как ведро со льдом. Но так как я нуждалась в его помощи, я отмахнулся от оскорблений и сосредоточилась на важной информации.
— Значит, ты знаешь кто я.
— Конечно, Делайла.
— Тогда, почему ты…
— Хотел убедиться, — прервал он, — кто угодно, использующий чары, мог притвориться тобой.
Я сохранила эту новую информацию, задаваясь вопросом, сколько нужно чар, и стоило ли это дополнительных затрат.
— И так, — продолжил Манфред, — ты хотела, чтобы брат был причастен к двум убийствам, и он был. Ты никогда не уточняла к каким именно убийствам. Это было твоей ошибкой. Другой твоей ошибкой…
— Я не допустила никаких ошибок. Я не знала, что нужно уточнять…
— Кто-нибудь видел тебя с умершими?
— Нолан, — прошипела я, не желая признавать свое поражение, и все же, испытывая непреодолимое желание рассказать или объяснить кому-то, что произошло. — Я думала, что успею улизнуть из дома до того, как он вернется с охоты. Не получилось. Он нашел меня склонившейся над телом отца. И когда я убегала, то пронеслась мимо его друга Лиама.
— Ты была безрассудной.
Я вздрогнула, но затем выпрямилась и посмотрела на него. Я пришла не за тем, чтобы меня ругали. Я пришла за черной магией. Прошлое осталось в прошлом. На этот раз у меня все получится.
— Создай для меня новое проклятье.
— Планируешь кого-то убить и снова повесить это на Нолана? Или хочешь, чтобы он умер?
— Нет. Я хочу видеть, как мой брат страдает. Смерть была бы слишком быстрой и легкой карой. Я была несчастна на протяжении пяти лет. Не так. Я была несчастна всю свою жизнь. Хочу, чтобы он страдал, как и я.
— Ты придумала что-то особенное?
— Я хочу, чтобы он сошел с ума. Хочу, чтобы смерть окружала его везде, куда бы он не пошел. Добавь это к проклятью, которое сделал раньше.
— Всего лишь? — Манфренд наклонился вперед. Его длинные серьги задребезжали. — И как ты собираешься платить? Прошлый раз у тебя были деньги семьи. Не думаю, что у тебя сохранилось хоть немного золота после того, как ты попала в тюрьму.
Я сжала кулаки, не позволяя ему запугать себя. Если бы я показала ему, как отчаянно мне это нужно, он бы только поднял цену. Я произнесла спокойным голосом:
— Я отдам тебе год своей жизни.
Он засмеялся.
— Магия крови — очень мощная вещь. Года хватит лишь на одно маленькое проклятье, и то, от человека с чистым сердцем. Твое — не чисто, поэтому цена будет вдвое больше.
Я с силой сжала челюсти. Удивительно, как я еще не сломала зубы.
Манфред продолжал:
— Чтобы максимально эффективно свести твоего брата с ума, советую выбрать сильное магическое число — количество смертей, с которыми он будет связан. Так как два уже есть, ты могла бы купить еще одно, чтобы в сумме вышло три. Три смерти, связанные с ним.
— Этого недостаточно. — Мне было все равно, сколько лет жизни мне придется заплатить. Я хотела покарать Нолана как следует. — Какое следующее магическое число?
Манфред злорадно улыбнулся, выставив напоказ два золотых зубах. Я знала, какое число будет намного сильнее. И он произнес:
— Семь.
Слабый голос в моей голове сказал, что десять лет — это слишком большая цена, но я заткнула его.
— По рукам. Я отдам тебе десять лет жизни взамен на еще пять смертей, повешенных на моего брата.
Манфред поднял руку, останавливая меня.
— Ты понимаешь, что это только за смерти, правильно? Случайные, которые потрясут его. Но не думаю, что этого будет достаточно, чтобы сломить его.