Дядя слабо кивнул, еле шевелясь. Сердце умоляло не оставлять его, но намерение помочь двигало меня наружу вслед за Джоли, которая побежала догонять Терезу и волка. Мне не нравилось то, что Джоли убежала одна, и я надеялся, что найду ее раньше, чем с ней что-нибудь случится.
Снаружи я обнаружил Джоли, мчащуюся за повозкой, которая быстро двигалась все дальше и дальше от нее. Пешком, она бы никогда не догнала их, но мой конь мог проделать этот трюк. Я схватил черного жеребца и запрыгнул на него. Достигнув Джоли, я снизил скорость, взял ее за руку и подтянул в седло позади меня.
— Держись крепче, — сказал я, размещая ее руки у себя на торсе.
— Тебе нужно было оставаться с дядей, — прокричала она, чтобы я услышал ее сквозь ветер.
— Я не мог. Не тогда, когда у волка может быть противоядие.
— Ты вылетел, как ураган, сразу же, когда он свалился. Должно быть, это выглядело ужасно.
— Мне все равно, как это выглядело. С этим я справлюсь. Но он не может умереть. Я не дам ему умереть. Я добуду противоядие.
Карета Терезы появилась в поле зрения.
— Что ты собираешься делать? — спросила Джоли.
— Заставлю их остановиться.
Я направил жеребца на дорогу, преграждая путь карете.
Кучер резко потянул за узды, проклиная меня.
— Что ты делаешь? Пытаешься убиться?
— Мне нужно поговорить с твоим нанимателем.
Я спрыгнул с лошади, не предложив Джоли помочь слезть с лошади. Я хотел, чтобы она оставалась сзади, где могла быть в безопасности, пока я разбираюсь с Терезой и ее подругой.
— Почему мы остановились? Кто посмел отрезать нам путь? — Из кареты донесся разгневанный голос Терезы.
Я рванул дверь.
— Что вы сделали с моим дядей?
— Нолан? О чем ты говоришь? — озадаченность Терезы сменилась недовольным взглядом.
Я указал на волка.
— Сними ее маску.
— Зачем? Ты не можешь приказывать ей, — сказала Тереза, так как ее подруга продолжала молчать.
Я собрался сам сорвать маску, но волк достал флакончик с желтой жидкостью и бросил им в меня.
— Берегись! — Джоли попыталась оттолкнуть меня, но не успела. Жидкость осела на коже. Кколени подкосились, зрение отказало, и меня окружила тьма.
Когда я пришел в себя, карета с девушками исчезла. Только Джоли лежала на земле рядом со мной.
— Ты не пострадала? — Я прислонил палец к ее шее, чтобы нащупать пульс, и ее глаза, подрагивая, открылись.
— В порядке, только голова кружится. Быть вырубленной дважды за день черной магией — это не шуточки.
Казалось, она хотела сказать больше, но ее лицо исказила боль, так что я не давил на нее.
Я тяжело вздохнул. Жестокая реальность заняла свое место. Волк охотился за мной, используя черную магию против меня и моей семьи. У меня не получилось обеспечить противоядие. С чувством, будто везу гору на плечах, я потащился в поместье.
— Что ты собираешься делаешь? — спросила Джоли, усаживаясь позади меня.
— Узнаю, смог ли доктор что-нибудь сделать для дяди.
— Ох, Нолан, — произнесла Джоли и сжала мои пальцы. Я развернулся и заключил ее в объятия. Если она со мной, я смогу встретить любую новостью, ожидавшую меня внутри. Но не прошло и секунды, как она напряглась и сильно закашляла.
— С тобой все в порядке?
— Да, но нам не стоит задерживаться.
Я кивнул, хотя мне хотелось еще постоять. Чем дольше я оставался вне дома, тем дольше мог надеяться, что с дядей Грегом все в порядке. Пусть он был слаб, но жив.
Когда доктор поприветствовал меня качанием головы, остатки моей надежды разрушились. Дядя лежал в кровати. Его кожа была холодной, на лице не было краски. Он не дышал. Сильная дрожь охватила мои мышцы, а в груди все сжалось. Я упал на колени, и слезы потекли по лицу. Единственная моя семья исчезла.
— Я дам тебе время, — сказала Джоли и выскользнула из комнаты, не дожидаясь ответа.
Я был благодарен за предоставленную ею возможность побыть одному, но меня все же ранило то, что она не пыталась меня утешить. Понимала ли она насколько я в ней нуждался? Без нужного мне солнечного света, я не смогу выбраться из темной пропасти, которая окружала меня.
29. Нолан
Вытирая слезы, я произнес:
— Мне так жаль, дядя. Мне бы хотелось, чтобы я никогда не возвращался домой. Может, если бы я оставался на корабле, этого бы никогда не случилось. Я чувствую себя ужасно, потому что не смог защитить тебя. Нужно было быть более бдительным. Мне стоило знать. — Рыдания сотрясли мое тело. — А потом я оставил тебя в твои последние минуты боли и страха.