— Боюсь, твои права обрученного жениха уже узурпированы. Должно быть, я выразился недостаточно ясно. Джесубай достанется твоему брату.
Пленник стиснул зубы и спокойно ответил:
— Войска моего отца сокрушат твое царство, если ты убьешь меня.
Локеш расхохотался.
— Неужели твой отец захочет погубить новую семью Кишана? О нет, мы всячески задобрим твоего дражайшего батюшку, с горечью поведав ему о том, что его старший сын безвременно пал жертвой несчастного случая.
Он погладил свою короткую курчавую бороду и уточнил:
— Надеюсь, ты понимаешь, что даже если я оставлю тебе жизнь, я буду лично править обоими царствами! — Локеш снова улыбнулся. — Если же ты откажешь мне, то я силой отберу у тебя твою часть амулета!
Кишан повернулся к Локешу и сухо возразил:
— Я полагал, мы заключили соглашение. Я отдал своего брата вам в руки только потому, что вы поклялись не убивать его! Вы можете забрать амулет. Но это все.
Локеш молниеносным змеиным движением выбросил вперед руку и схватил Кишана за запястье.
— Тебе следовало бы понять, что я получаю не то, что мне дают, а все, чего хочу! Если же ты хочешь смотреть на меня с того места, где стоит твой брат, я с радостью пойду тебе навстречу!
Кишан оцепенел в своем кресле, но не произнес ни слова.
А Локеш продолжал:
— Нет? Так я и думал. Прекрасно, а теперь я внесу поправки в наш уговор. Твой брат умрет, если посмеет хоть в чем-то прекословить мне, что же касается тебя, то ты никогда не женишься на моей дочери, если не отдашь мне и свою часть амулета! Я с легкостью расторгну наше частное соглашение и отдам Джесубай другому счастливцу — такому, какого выберу сам. Возможно, какой-нибудь старый султан охладит ее кровь. Если хочешь и впредь быть рядом с Джесубай, тебе придется научиться подчиняться.
Локеш стиснул запястье Кишана с такой силой, что оно хрустнуло. Ни один мускул не дрогнул на лице принца.
Разжав пальцы и медленно вращая кистью, Кишан сел на свое место, затем в упор посмотрел на брата и, подняв руку, коснулся покрытого гравировкой амулета, спрятанного у него под рубашкой. Братья обменялись беззвучным посланием.
Друг с другом они выяснят отношения позже, однако Локеш открыто объявлял войну, а интересы царства всегда стояли на первом месте для обоих принцев.
Но неудержимая алчность уже стиснула горло Локеша, запульсировала в висках, поселилась за его черными змеиными глазками. На несколько мгновений эти глаза впились в лицо пленника, зорко изучая его, выискивая признаки слабости. Затем, охваченный гневом, Локеш вскочил на ноги.
— Быть по сему!
Выхватив из-под одежды сверкающий кинжал с усыпанной драгоценными камнями рукояткой, он грубо задрал рукав некогда белоснежного, а теперь грязного джодхпурского кафтана принца. Веревки впились в запястья пленника, и тот застонал от боли, когда Локеш полоснул его своим кинжалом. Порез был так глубок, что кровь мгновенно хлынула через края раны, заливая мозаичный пол.
Локеш сорвал с шеи свой деревянный талисман и подставил его под руку пленника. Кровь закапала с ножа на амулет, и вырезанный на нем знак сначала окрасился ярко-алым, а затем запульсировал странным белым светом.
Вот этот свет бросился на принца, хищными пальцами вцепился ему в грудь и стал терзать его плоть, прорываясь в глубь тела. Несмотря на все свое мужество, принц оказался не готов к такой боли. Он громко закричал, когда тело его вспыхнуло неистовым жаром, а затем рухнул на пол.
Он судорожно вытянул руки в последнем усилии защититься, но пальцы его лишь беспомощно заскребли по холодному белому мрамору. Угасающим взором принц смотрел, как его брат и Джесубай бросаются на Локеша, а тот со злобой отшвыривает их прочь. Джесубай упала, ударившись головой о возвышение трона. Принц еще успел увидеть, как его брат, обезумев от горя, кинулся к ней и как жизнь медленно уходила из обмякшего тела Джесубай. А затем не осталось ничего, кроме боли.
1
КЕЛСИ
Я стояла на краю пропасти. То есть вообще-то я стояла в очереди на получение временной работы в Орегоне, но чувствовала себя, как над пропастью. За спиной у меня осталось детство, средняя школа, а также иллюзии о том, что жить легко и жизнь хороша. Впереди маячило будущее: университет, многообразие летней работы, позволяющей частично оплатить обучение, и перспектива одинокой взрослой жизни.
Очередь чуть продвинулась вперед. Мне казалось, что я уже несколько часов стою в ожидании направления на летнюю работу. Когда наконец подошел мой черед приблизиться к столу, усталая и скучающая менеджер по подбору вакансий разговаривала по телефону. Она поманила меня рукой и жестом предложила сесть. Дождавшись, когда она закончит разговор, я протянула ей свои бумаги, и женщина равнодушно начала задавать вопросы.