— Ивви… меня зовут… о… Великий Магистр! Вы возьмете меня с собой?
— Я думаю, — Гвендолен опять покосилась на Логана, — рано или поздно найдутся те, кто захочет взять тебя с собой.
Гвендолен прикрыла глаза и опустила голову на импровизированную подушку из собственного плаща, внимательно разглядывая закопченный потолок. "Когда превратишься в другого… совсем в другого человека… то проклятье будет не властно".
— Ты чересчур много стала задумываться последнее время. Мне это не нравится.
— Мой бедный Луйг, зависть — это нехорошее чувство, — ядовито заметила Гвендолен, разворачивая крылья на нагретом солнцем валуне, спиной к которому она сидела. — Не спорю, ты далек от умения думать, но у тебя есть несколько других полезных навыков, например, зажигать огонь левым глазом. Практикуйся в нем, а то становится холодно.
— По крайней мере, в одном ты не меняешься, — Логан усмехнулся, опуская голову обратно на мох. — Нам везло, что в каждом городе мы не задерживались подолгу, а то твой язык обеспечил бы нам изгнание.
— Я всего лишь скромно борюсь за истину. Твои поборники чистых знаний и хранители древних манускриптов должны были это оценить, но что-то им мешало. Видимо, им придется еще идти какое-то время по пути совершенствования.
— Пусть они лучше занимаются восстанием. Во всяком случае, армии Провидения теперь нужно обращать внимание не только на Гревен. Довольно простая тактика — когда у дракона каждая лапа начинает действовать сама по себе, дышать огнем у него получаеся все хуже и хуже.
— Как там дела в Гревене? — подчеркнуто равнодушно спросила Гвендолен.
— Если бы не нашлись подземные источники, то пришлось бы плохо. Но зерно заканчивается.
— Раз источники нашел Дагадд, в чем я не сомневаюсь, — Гвендолен сорвала длинный стебель и теперь задумчиво покусывала его, — то они были определенно не с водой. А так как закуска у них кончилась, то надо поторапливаться, потому что иначе их скоро можно будет брать голыми руками.
— Поскольку одна часть нашей миссии выполнена, то пора постепенно переходить ко второй. Валлене с Вандером настало время вступать в игру.
— Поскольку во многом это была идея Эбера. — таким же равнодушным голосом продолжала Гвендолен, глядя в сторону, — то надеюсь, что он еще в Гревене.
Логан внезапно тоже отвернулся.
— Да, он еще в Гревене, — произнес он медленно.
— Луйг! — Гвендолен вскочила так внезапно, что мох зашевелился под ветром от взметнувшихся крыльев. — Одного не понимаю — как Магистр ремесел может быть настолько ленивым? Что ты разлегся?
— Некая Гвендолен Антарей сказала мне, что очень устала и хочет передохнуть.
— Гвендолен Антарей хочет передохнуть за городской стеной. А то мне от бесконечной лесной жизни начинает казаться, будто я дерево.
— А еще Гвендолен Антарей сказала, что нужно дождаться темноты. Потому что у дозорных есть неплохие арбалетчики.
— Да у них руки растут из того самого места, куда им всем давно пора отправляться! — Гвендолен даже чуть подпрыгивала на склоне, торопясь взлетать. — Помнишь, как мы подлетали к Оскору, и я поймала на лету две стрелы?
— Гвен, ты совершенно зря так торопишься…
— Мне кажется, сын Дарста, что тебе самое время прогуляться пешком!"
Логан обреченно махнул рукой и навалился ей на спину, обхватив за шею и привычно зажмурив глаза. Совершенно поразительный факт, но Магистр знаний и ремесел боялся высоты. И потому мало чем мог помочь Гвендолен своими магическими способностями, когда они пролетали над кострами выставленной стражи.
Сумерки еще только обозначились — яркие солнечные лучи исчезли с лесных тропинок, воздух сделался более прозрачным, а контуры предметов четко очерченными. Худшее время Гвендолен выбрать не могла, но оставаться на месте не могла тоже — нахлынувшая теплая волна тащила ее вперед. Сидевшие вокруг костров воины повскакали на ноги и что-то закричали, показывая на небо. К воплям быстро добавился резкий звук отпускаемой тетивы.
— Я предупреждал, — печально сказал Логан ей в ухо.
— А ты уже… испугался? Кстати, если не будешь так сильно… хвататься за мою шею… мы полетим быстрее, — отрывисто отозвалась Гвендолен, не поворачивая головы. — Я понимаю… что тебя иногда тянет меня придушить… но сейчас это несколько не ко времени.
Стрела свистнула возле самой щеки, заставив Гвендолен дернуться и на считанные мгновения провалиться вниз. Она отчаянно взмахнула крыльями, выравнивая полет. До сторожеовй площадки оставалось не более тридцати ударов сердца. В этот момент что-то обжигающе горячее скользнуло по ее левому боку. Первые мгновения, борясь с порывом встречного ветра и судорожно стиснутыми пальцами Логана, соскальзывающего с ее спины, Гвендолен ничего не заметила, и только долетев до башни и повалившись на пол вместе со своей ношей, она поняла, что от нее потребуются неимоверные усилия, чтобы встать на ноги. Голова кружилась, перед глазами плыли какие-то темно-красные разводы, заслоняя мир вокруг, и бок жгло невыносимо. Гвендолен сунула руку под плащ и моментально нащупала намокшую и порванную ткань. Вынимать и растерянно разглядывать пальцы она сочла неуместным, а вместо этого прижала рану рукой, стискивая края дыры в камзоле. После чего выпрямилась с четвертой попытки.
— Магистр Логан! Магистр Логан! — на площадку башни, топая и тяжело дыша, выбежало несколько людей. — Как прекрасно, что вы добрались! Провидение прислало своих переговорщиков! Они сейчас в ратуше, в Витражном зале! Бургомистр вас так ждет!
— Гвендолен, что-то не так? — Логан растерянно смотрел на свою спутницу, а та пристально глядела под ноги. По пальцам медленно текло что-то горячее, но лужи крови на полу не наблюдалось. В боку росло ощущение. будто она прислонилась к пылающему камину или приложила к коже парочку тлеющих углей. Но гораздо хуже был медленно гаснущий перед глазами свет — приходилось делать страшное усилие, встряхивая головой чтобы вспыхивающий красным туман немного рассеялся.
— Разумеется, не так, — произнесла Гвендолен сквозь зубы. Больше всего она опасалась наткнуться пальцами на торчащее древко, но стрела, по счастью, прошла навылет. — Когда десять дней подряд ездят на твоей спине — вполне достаточно, чтобы у любого выработалось стойкое отвращение к окружающей действительности. И еще вместо отдыха получаешь перспективу милого общения со Службой Провидения. Разговор причем пойдет явно не о любви.
Как ни странно, чем больше яда звучало в ее голосе, тем легче ей было держаться на ногах. Гвендолен сдавила бок пальцами как можно сильнее, надеясь таким образом немного остановить кровотечение, и неуверенно передвинула ноги к лестнице. Признаваться, что ранена, она совсем не хотела — особенно на глазах людей, с отвращением косившихся на нее. "Иди, пока идешь, — сказала она себе. — По крайней мере, ты сможешь его там увидеть. Разве это не должно заставить забыть обо всем? Ведь он в Гревене! Он дождался тебя! Он тебя ждал! Несмотря ни на что!"
В зале собралось много народу, причем новые лица проплыли у Гвендолен перед глазами одним размытым пятном. Она невольно зацепилась взглядом за знакомых — ничем не примечательное, но сдержанно торжествующее лицо Энгинна, задумчиво выпяченные губы Ирви, генерала Приумножающей ветви — а он для чего приехал? Бургомистр Гревена прижимал к груди обе руки, мгновенно забыв о свободе и независимости в присутствии столь высоких чинов Провидения. Но самым неуместным Гвендолен показалось не это. Она несколько раз моргнула, возвращаясь взглядом к одной и той же точке, не будучи уверенной в том, что видит, потому что предметы теряли четкость.
Склонив голову набок и ни на кого не глядя, а внимательно рассматривая стертый от времени и шагов узорный пол, среди воинов Провидения стоял Алларий, бывший Хранитель Чаши, а теперь — устроитель зрелищ в Чертоге Разъясняющей ветви. Видимо, тоже бывший, потому что его запястья были скованы спереди, а на нижней губе запеклась темная кровь.
Логан при виде такого зрелища резко схватился за плечо Гвендолен — по счастью, со стороны здорового бока, но у нее все равно возникло ощущение, будто в зале разом погасили все свечи. Дагадд, стоящий за спиной, глухо заворчал.