Его голос стал гортанный, отрывистый, блеск от непролитых слёз в глазах делал их в полумраке пещеры стеклянными.
— Это была химера. Обман. — Рейн подняла кровавый камень, который уронил Дарик, и показала ему. — Я видела сквозь иллюзию. И стоило мне удостовериться, что чудище нереально, оно испарилось.
— То есть ты даже не была до конца в этом уверена? — выдохнул он с трудом.
Несмотря на боль, Рейн пожала плечами.
— Это заколдованное место.
— Я замахнулся на чудовище и ничего не почувствовал, пока не задел тебя. — Дарик взглянул на багровый кристалл. — Это развеяло иллюзию для меня?
Рейн кивнула.
Он сглотнул. Вид её безвременной «кончины» до сих пор омрачал его взгляд, смешанный с ужасом из-за причинённой ей боли.
Рейн коснулась ладонями слегка колючей от щетины щеки.
— Это всего лишь царапина, Дарик, и теперь у нас есть то, за чем мы пришли.
Морщинка меж его бровями стала глубже.
— Мне так жаль.
«Я люблю тебя» — пронеслось в её голове.
— Знаю.
Сердце Рейн сделало тяжёлый кульбит, наполненное смесью надежды и отчаяния по поводу их будущего. Она погладила его нахмуренный лоб, убирая густую прядь волос со лба. Позволила пальцам скользнуть по сильной скуле, а затем провела по изгибу колючей от щетины челюсти. Коснулась губ. Таких полных и мягких, хотя он плотно сжал уста. В глазах Дарика вспыхнуло пламя. Его губы приоткрылись, дыхание участилось.
Она никогда раньше не прикасалась к нему так, как всегда хотела, исследуя гладь кожи и изгибы любимого лица. Эти контрасты возбуждали её и вызывали жгучее желание прикасаться к нему повсюду. И чувствовать, как он касается её.
Жар лавой растёкся по венам. Внутри неё нарастало напряжение. В глубине души Рейн тосковала по тому, чего никогда не испытывала.
Веки Дарика отяжелели. Тусклый алый свет окрасил голубые радужки в винно-красный, и Рейн почувствовала себя будто одурманенной. Пульс грохотал так громко, что она его чувствовала. На шее. В венах. Меж ног, там, где её плоть взывала к Дарику.
Рейн медленно приблизилась к нему. Дарик опустил голову. Обнял её за плечи.
В плече Рейн вспыхнула острая боль, и она судорожно вздохнула. Дарик тут же отпустил её.
— Прости. — Отстранившись, он, будто наказывая себя, с силой потёр лицо. — Позволь мне позаботиться о твоей ране.
— С этим можно обождать, пока мы не уберёмся подальше отсюда.
Рейн жалела, что невольно вздохнула, напомнив о порезе. Дарик поцеловал бы её.
Она сидела, ожидая с замиранием сердца, однако он больше не делал попыток приблизиться к ней. Вздохнув, Рейн повернулась к ложу из драгоценных камней.
— Думаю, нам следует взять ещё один кристалл.
Она не хотела возлагать надежды на камень, от которого частично зависит их будущее. Тот может потеряться или разбиться.
Обернувшись, Дарик посмотрел на багровую стену. Его рот сжался.
— Мне это совсем не нравится.
— Ты достанешь кристалл, — настаивала Рейн. — Я уничтожу иллюзию.
Его брови сошлись на переносице, но он кивнул и принялся выкапывать другой камень.
— Жизнь была бы легче — и, возможно, безопаснее — если бы у меня хватило сил отказать тебе хоть в чём-либо.
Рейн промолчала. Дарик отлично справился с этой задачей, отказавшись поцеловать её в библиотеке.
Стоило Дарику вытащить камень и взять его в руку, как тот превратился в длинную извивающуюся змею с чёрной чешуёй.
Рейн подпрыгнула, отскочив назад. Она ожидала увидеть идентичного стража или, по крайней мере, кого-то красного. Змея ударила её, и Рейн быстро среагировала. Дыхание судорожно вырвалось от страха, когда она ударила рептилию наотмашь, чувствуя, как рука проходит прямо через то, что должно было быть твёрдыми клыками и треугольной головой. Иллюзия развеялась, а Дарик по-прежнему держал кровавый камень.
— Всемогущая Брэйлиан! — Она судорожно выдохнула, а потом дико расхохоталась. — И все равно это было жутко.
Ухмыльнувшись, Дарик убрал кристалл в сумку ко второму.
— Напомни мне никогда не злить тебя.
Рейн тихо фыркнула.
— Напомни солнцу не светить.
Его брови поползли на лоб, и на лице появилось игриво уязвлённое выражение.
— Значит, я каждый день тебя злю?
— Нет, — призналась она. — Большую часть времени ты — мой герой.
Дарик коснулся подбородка Рейн, приподняв лицо. Их глаза встретились, и у неё перехватило дыхание.
Он погладил её по щеке, и его глубокий голос окутал Капельку, даря утешение и убежище. Дом.
— Ты моя героиня сегодня и каждый день, Рейн. Ты видела сквозь первую иллюзию. Ты добыла столь необходимые нам кровавые камни.