Убийство в понедельник русского телеведущего Бориса Дубченского, который постоянно выступал против влияния некоторых олигархов-миллиардеров на политических лидеров своей страны, было практически копией убийства Маркова более трех десятилетий назад. Только на этот раз Твигг использовал «наблюдателя», ждавшего на другой стороне Буш-хауса, тогда как раньше работал в одиночку; кроме того, Твигг применил быстродействующую модификацию рицина, который убил еще более оперативно. По сей день Седрик Твигг не знал в точности, как именно.
Внутренний двор обнаружил, что он был убийцей первого диссидента (русский информатор, догадывался он), но они быстро оценили его мастерство и столь же быстро завербовали его к себе. Их стимулов, заключавшихся в высоком финансовом вознаграждении и «пожизненной» безопасности (необычной для киллера), было достаточно, чтобы завоевать его лояльность. Но теперь, в шестьдесят один год, в его организме что-то немного разладилось: иногда все его тело, особенно кисти рук, охватывал небольшой, пока еще не очень заметный тремор.
Он положил газету на колени и опустил обе руки, чтобы ухватиться за края сиденья. Казалось, что одной мысли о медленном, но беспощадном начале заболевания достаточно, чтобы снова заставить вернуться эту мелкую дрожь.
Из угла его рта сочилась тонкая, почти невидимая ниточка слюны.
Глава 10
Эш знал, что доктор Уайетт женского пола, но ожидал, что она будет старше и менее соблазнительной. Эшу трудно было не смотреть через узкий проход самолета на потрясающе красивую женщину, разделявшую сиденье дивана с молодой блондинкой.
Доктор Уайетт поприветствовала его быстрой улыбкой, прежде чем вновь обратить внимание на девушку, находившуюся на ее попечении. Психолог говорила вполголоса, словно успокаивая ее перед полетом, и вскоре пациентка развалилась на диване, устроив свою взъерошенную головку на плече у психолога. Когда подошла Джинни с ежедневными газетами, доктор Уайетт слегка помотала головой, сопровождая это милой улыбкой.
– Могу ли я принести вам чего-нибудь выпить после взлета? – спросила Джинни.
– Я выпью чаю, – ответила психолог. – Английский чай к завтраку?
– Не проблема.
Эш был удивлен ее предпочтением: при ее средиземноморской внешности он ожидал, что она попросит чего-то более экзотического, особенно когда в самолете имелся такой богатый выбор различных напитков.
А потом она взглянула на него снова, но на этот раз – и без дополнительных усилий – он выдержал ее взгляд. Щеки у нее покраснели даже через естественную смуглость кожи, а ресницы затрепетали (не из застенчивости, он был уверен, но невольно), прежде чем она отвела глаза. Тем не менее, в те несколько секунд Эш почувствовал возникшую между ними вызывающую дрожь, как будто они уже знали друг друга, – нет, не то, а словно они оба вдруг поняли, что в будущем окажутся связаны друг с другом. Это было безумием. Как он мог знать, что она чувствовала, когда сам был сбит с толку своей неожиданной реакцией на доктора Уайетт? Конечно же, он неправильно истолковал ее настроение. Но ощущение начало формироваться в тот миг, когда она вошла в самолет, и как раз теперь укрепилось в нем настолько глубоко, что это его ошеломило. С горечью он вспомнил похожую реакцию, испытанную им однажды, в давно забытые времена. Причиной тогда стала женщина по имени Грейс, женщина, которую он так сильно любил.
Это ужасное воспоминание рассек голос стюардессы.
– Не желаете ли сегодняшнюю газету, мистер Эш?
– Простите?..
Она слегка приподняла веер газет, чтобы привлечь к ним внимание пассажира.
– А, это… нет. Все в порядке, спасибо. – Он положил голову на подголовник сиденья и закрыл глаза.
– Мы будем на месте уже через час, сэр, – она неверно истолковала его реакцию, решив, что он нервничает из-за полета. – Мы приземлимся в Шотландии очень скоро.
Он снова открыл глаза, лишь бы успокоить Джинни.
– Прекрасный способ путешествовать, – ничего другого он не мог придумать, чтобы сказать.
– Да, дизайн интерьеров частных самолетов может быть выполнен в соответствии с указаниями клиента. Корпорациям нравится видеть свои эмблемы внутри и снаружи самолета. Некоторые очень богатые люди любят, чтобы на стенах салона висели произведения искусства или даже канделябры, представляете? Не из стекла, стоит отметить, – это было бы глупо, – произнеся это, она хихикнула.
Джинни потянулась к его опустевшей кофейной чашке.