— Так вот: снежный слон, это такой же мамонт, только с белой шкурой. Зимой мамонты Закатного Материка обычно откочевывают на Полдень, в поисках пиши и тепла, а снежные слоны могут запросто жить в снегах и зимовать при самых суровых морозах. Я-то думал, они сохранились только в Пограничье!
Вскоре объявился и хозяин необычных следов — мы проезжали через пустошь, разделявшую леса предгорий, и вдруг увидели бродящий по снежному полю живой сугроб. Иначе и не скажешь! Покрытый грязно-белой шерстью слон вкупе с двумя мохнатыми детенышами меланхолично брел в сторону гор. Остановился, посмотрел маленькими красными глазками на кавалькаду и пошел себе дальше. Как и встреченных ранее медведей люди слона не заинтересовали — съесть нельзя, а нападать бессмысленно.
Руфус уверенно вел отряд к перевалу, который отделял долину Одаля от центральной части Вадхейма. Прежде я не предполагал, что океанские острова могут быть такими огромными! Отряд миновал около семи лиг, а мы доселе не покинули долину Одаля, хотя всадники неуклонно двигались вверх по склону. Как и следовало ожидать, неприятностей мы не избежали. Да только неприятности эти были чересчур мелкими.
Для всех, кроме меня. Не спорю, мне было приятно получить из рук короля Аквилонии орден Малого Льва за спасение маркграфа Ройла, едва не погибшего во время нападения на дворцовую библиотеку Тарантийского замка. А перед сражением на Унере Конан специально для меня выдумал новое звание «Королевский оборотень» — сиречь, соглядатай, обладающий способностями Карающей Длани. Король даже жалование назначил — кесарий в день, тридцать кесариев за одну луну. В нашем королевстве столько зарабатывает коронный советник или начальник государевой управы.
— Темвик! — эхом пронеслось по цепочке. — Темвика из Пограничья — к королю! Немедля!
Отряд почему-то остановился. Прямиком посреди леса. Мы с Тюрой переглянулись, пришпорили низкорослых нордхеймских лошадок и, обойдя «Дикую сотню» ярла Торольва оказались в голове процессии. Конан, Руфус, Тотлант и Хальк спустились с седел и с интересом взирали на непонятные отпечатки, оставшиеся на снегу. Опять снежный слон пробежал, что ли?
— Темвик, давай сюда! — махнул рукой король. — Погляди, что это такое?
— Следы, — уверенно ответил я, осмотрев ноздреватый снег. — Человеческие. Людей было трое, пришли со стороны полуночи.
— Привал, — громогласно скомандовал Конан, обращаясь к остальным. — Будем отдыхать, слишком долго ехали.
Затем король повернулся ко мне и сказал без обиняков:
— Превращайся.
— То есть как?
— Обыкновенно. Согласился быть «оборотнем короля», изволь выполнять свои обязанности. На Вадхейме люди не живут, верно? По крайней мере, так утверждает Руфус. Откуда тогда взялись следы? Темвик, ты спас моих людей на Унере, я и теперь полагаюсь на тебя… Не исключаю, что наши противники высадились на остров несколько раньше. Пожалуйста, выследи людей, которые здесь побывали, хорошо? Обещаю, до твоего возвращения мы из этого леса никуда не уйдем. Геберих! Торольв!
Оба военных вождя мигом подбежали к королю.
— Скоро вечер, — приказным тоном бросил Конан. — Скорее всего, ночевать будем здесь. Передайте своим — в волков, которые подойдут к стоянке из арбалетов и луков не стрелять! Волки — наши союзники. Убивший волка — умрет от моей руки!
Понятно. Конан знает, что оборотни умеют повелевать звериными стаями. И уповает на мое умение — ни одно дикое животное не атакует людей, если я окажусь неподалеку.
— Готов? — зыркнул на меня киммериец и добавил, уже мягче: — Темвик, я не боюсь, но опасаюсь… Пойми.
Я поглядел на Тотланта и волшебник кивнул. Надо — значит надо. Я чмокнул в щечку Тюру и молча ушел за купу молодых пушистых елочек. Раздеваться при всех неприлично, а перед превращением оборотню необходимо снять человеческую одежду.
Аккуратно сложив облачение под ветвями елок (Тюра потом заберет) я позвал свою звериную половину, и тело моментально начало изменяться. Превращение прошло быстро и безболезненно — я являюсь оборотнем из древнейшего рода, среди моих прямых предков было лишь трое представителей человеческого племени: старинное природное волшебство Карающей Длани не могло «выветриться» и раствориться в чужой крови. Теперь я представляю собой волка. Не матерущего вожака стаи, конечно, но все-таки настоящего волка. Серая шкура с черной полосой вдоль хребта, хвост, острые уши, белые клыки. Только глаза человеческие и аквилонский орден на шее — золотую цепочку с медальоном Малого Льва я никогда не снимал, окажись я в облике зверя или человека. Эту награду я честно заработал!