Я глаза в землю упёр, дышать страшась. Ну всё, пропал… И Славка…
Когда и где маху дал?
Никогда Альфу глупцом не считал, но и ясновидцем тоже. Он на меня-то не шибко внимание обращал. Ни огрехов, ни слова путного, будто я ничего не совершал… для стаи.
— Чем дольше сиднем сидишь, тем больше у Вагра шансов и меньше у тебя, — продолжал бурчать Дагр. — Подсоблять тебе не собираюсь — ты и без того моего слова ослушался! Но и меж сыновей не буду выбирать — пусть вас жизнь и загон рассудит. Ежели проучишь брата — так тому и быть, глядишь, поумнеет, а ты наконец Зверя своего разбудишь и силу покажешь!
Толпа роптала сильней, во мне сердце неистово колотилось. Уж боли не ощущал — оглох от счастья, от чувств.
— Так я… — глянул затравленно и с затаённой надеждой в ту сторону, куда Славушка путь держала, но следом броситься не решался, а вдруг… не правильно отца понял.
— Пшёл! — грозно рявкнул Альфа, и меня точно тараном прочь шарахнуло. — И без невесты не возвращайся, — добавил сурово. Я метнулся в лес, наплевав на раны, и что едва не падал от слабости. И несколькими саженями от толпы, меня в спину нагнали те самые заветные слова, коих с детства не слышал:
— …сынок…
Оборот помогал слабой человеческой плоти излечиваться от ран, но не настолько глубоких и опасных для жизни. И конечно не так притуплял боль, чтобы я мог забыть, что совсем недавно был как дичь подран. Но бежать не прекращал… мчался наперерез тропе, по которой должна Славушка удирать, путая по ручьям следы, и кое-где даже деревья используя, и петляя, аки заяц. Потому её путь длинее, чем тот, по которому нёсся я.
И молился — лишь бы успеть до её прыжка…
Гнал несколько часов кряду, что было сил — по прямой, как ворона летит, ведь дорогу знал, как своих пять пальцев. И даже бы закрытыми глазами её сыскал, вот и сокращал где и как мог, без виляний и петель, кои придумывали, чтобы след запутать.
И запах Славушки всё чётче врезался в нос. Дыхание голову дурманило. По обычаю, но мой Зверь уж притренированный к этой охоте, не сходил с ума, как другие волколаки, но чуял, что вот-вот Зов Луны начнётся — как начнёт быстро темнеть, а когда небесное светило засияет полной силой… не брался сказать, что будет и как.
Но от Вагра спасать мелкую надобно.
А сейчас окрылённый благословлением отца, я о боли забыл, под лапами землица мягко пружинила. Я ловко препятствия преодолевал, огибал свояков, кто уже невест своих задирал. Каждый раз кровью сердце умывалось, но мысль долбилась в голове отчаянно — не Славка, моя… сильнее. Моя упрямей и живучей. Моя… не сдастся без боя!
Но с каждой пядью ближе, ощущал страх и усталось девчонки всё сильнее. По береговой линии мчал, к обрыву приближаясь, когда краем уха уловил, что вокруг творилось — в гуще леса волколаки самок драли. Судя по истошным воплям и хрипам — невесты не выживали.
И оттого кишки в узлы скручивались, сердце леденело и шерсть дыбом вставала. Я не мог допустить подобной участи Славе.
Я… обязан её проводить до границы и дальше… в запретные земли… ничейные, где нет власти у волколаков. Где она сможет быть свободной… сможет быть с тем, с кем пожелает.
Ревность давно душила, и я также давно её душил в себе. Не только Славка закалялась эти года, я вместе с ней. Она думала, я её тренировал — глупая — себя ломал. Каждый день, час, потому что понимал — не сделаю этого, не приучусь — дел натворю непростительных.
Поэтому благодаря ей я сильнее стал. Настолько, что с холодной головой уже нагнал последних женихов… теперь всё — осталась только Славка и брат! И ежели она всё верно делала, ежели не ошибалась, вот-вот будет у обрыва, откуда прыгала… раз… неудачный, но единственный шанс оторваться… именно здесь можно затеряться — в водоворотах и изгибе реки, а она как раз виляла круто за этим обрывом.
Просто нужен шаг… нужно спрыгнуть!
И как я верил, что Славка справится с бегом, точно знал, что она этот шаг не сделает… Как бы сильна и храбра не была, уже наступив на грабли, раз… пострашится опять на них наткнуться.
Тем более рисковать хрупкой человеческой плотью…
Отсчитывал глазами последние сажени, улавливая далёкий вой брата. Сердце отстукивало ритм жизни. Я протаранил невысокие кусты — ворвался на голый обрывистый берег, где жадно хватая воздух, стояла Славка.
Ужас!!!
На бледном лице застыл ужас и слёзы… отчаянья.
В лесу хрустели ветки, подвывал Вагр, обещая кровавую расправу. И тут Слава обернулась, встречая меня лицом.