Уж было встал, как ко мне Иррэ подбежала.
— Ты куда? — упрёком бросила и насильно на скамью уложила, опять из меня выбив скрипо-рык боли — спина, точно в огне горела. — Лежать надобно. Слаб ты ещё!
— Нужно мне, — упрямо сделал попытку сесть, но невеста грубовато, уложила:
— Кому велено, лежать! — прошипела зло, в глазах негодование бурлило. — Себя не жалко так меня пожалей! — на совести решила поиграть.
Хотел рыкнуть, чтобы глупая отстала, нормально всё со мной, да тут в дом тяжёлой поступью Альфа пожаловал. Его приближение пропустил из-за спора с Иррэ, но только отец оказался в доме, я перестал сопротивляться. Подняла на него глаза и тотчас виновато опустил.
— И чего это ты буянишь? — табуретку ближе ко мне поставив, сел и прищуром пригвоздил.
— Узнать хочу, как там дела в селении, — признался ровно, старательно бой сердце усмиряя.
— Как-как? — недовольно пожевал слова Альфа. — Разнесли хоромины по щепкам. Пару десятков голов люду взрослого осталось и невест горстка. Дувора больше нет. Ванер и Ижер подоспели раньше нас, но не настолько, чтобы дело спасти.
Не было мне дела до человечишек, даже о свояках слышать не хотел, меня волновало лишь, что со Славкой, но того высказать не смел.
— Опять заселять резервацию надобно, — будто издевался отец и размусоливал дела насущие. — Сгонять придётся толпу…
— Это понятно, — пробурчал я, — прости, не уберёг.
— Зварич сильно пострадал, как и сын его, — продолжал Альфа.
— Нам бы этих подлечить, — я мысль озвучил.
Отец умолк, задумчиво на меня смотря.
— Аром мази хорошие сотворил, ежели нам помогают, людям и подавно, — опять подал голос, чтобы молчание заполнить.
— Предлагаешь лечить человечишек? — нахмурился Дагр.
— А почему нет? — под взглядом суровым не робел. Давно привык, ежели говорить, так по делу и как думал. Потому Альфа меня не затыкал и часто мои предложения воплощал в жизнь. — Они под нашей защитой, — пояснил мысль. — Не враги мы, и ежели проявим к ним понимание, поможем излечить тех, кто небезнадёжен, они будут служить большей верой и правдой. Человечки умеют быть благодарными!
Дагр в глубокие думы погрузился.
— Есть в твоих словах что-то, — несколькими минутами погодя согласился, — пока не могу уловить что, но есть. Сыну Зварича как раз можно подсобить… — кивнул, ещё капаясь в своих раздумьях.
Я аж натянулся в ожидании, скажет аль нет, но отец на той ноте и завис.
— Что ж, коль ты поправляешься… — хлопнул ладонями по ногам, поднимаясь с табурета Дагр. Половицы от тяжести волколака жалобно скрипнули. — Загляну ещё… — бросил на прощание, и даже тепло в голосе мелькнуло, но меня не то сейчас волновало.
— Ежели ты, — когда отец уж было отвернулся, не удержался я, решил брать быка за рога, — дозволишь, я бы помог в селе.
Альфа замер, стальными глазами меня буравя.
— Дело твое, — пожевал слова. — Я вроде поселение с резервацией тебе под лапу отдал. Ты хозяин. А хозяин — барин. Сам думай…
— Не осерчал на меня, стало быть? — подивился я.
— Ты людей защитил, невест сохранил… Я горжусь тобой.
Слова ежели и были, застряли в глотке.
— Тогда бы мне с Аромом обмолвиться парой слов, и рук крепких. Того же Ванера и Ижера. Они уж знают всех там, да и к невестам попривыкли, не сорвутся.
— Добро, — кивнул отец.
— А невестам подсобить могу? — уточнил секундой опосля, не найдя подвоха на лице Альфы.
— Конечно, но об осторожности помни. Зверь слаб к девкам молодым и сочным. А там у нас ценный товар.
— Понял…
— Брата твоего пну, — обрушил мысль Дагр, вновь вышибив из меня дух.
— Его на что? — похолодело всё внутри.
— Ну как? — подивился мрачно Альфа. — Его невеста шибко пострадала. Лежит без чувств, раны на ногах страшные.
— Я могу залечить и Арома… — торопливо заверил, пытаясь встать.
— А ты с чего? — прищурился Дагр.
— Как же, — замялся я, суматошно соображая, как бы избежать всей правды, но и не солгать. Волколаки чуют ложь, потому лучше недоговорить, чем попытаться обмануть. — Меня ведь спасать бросилась, — нехотя признался.
— Да ну? — пуще изумился новости отец. — А мы решили, что Иржича грудью защищала. На нём ведь лежала…
Неприятно такое предположение кольнуло.
— Запнулась просто, — буркнул я, словно стыдился того.
— Хм, — задумчиво помычал Альфа. — Вот пусть брат и подлечит, — криво улыбнулся, а я причины не находил его радости. — А то, все морду воротит от человечки. Глядишь, понравится невеста ему, перестанет на людишек зуб точить. Да и по вкусу она ему придётся, — подмигнул меня заговорщически, не ведая, как метко нож вонзил в моё сердце. Оно припадочно ёкнуло, воздух в груди застрял. — А что придётся по нраву, знаю наверняка. А ты лечись пока, негоже подыхать, тратя силы на слабых.