Растерялась я на миг, а потом кивнула.
— И как давно?
— Дык сколько себя помню, — соврать могла, да он бы тотчас о том прознал.
— Умно, — опять кивнул волколак. Пожевал губы и прошёлся к стенке, что за столиком была.
Ступку достал, и принялся какие-то травы и порошки в неё сыпать и перемалывать толкушкой.
— Что ж, побыла у нас, пора и честь знать, — бросил через плечо. — У нас оставаться нельзя — лишь молодняк дразнить будешь, да жениха сводить с ума. И без того уж семьи ссорить начала.
— Я тут причём? — пробурчала непонимающе.
— Пусть не по своей воле, но то мало кого волнует. Твоя участь с рождения известна. Не мути воду — и крови меньше прольётся, а то неровен час — и свояков под клык подведёшь, — не упрекал, обыденно бурчал, рассуждал.
— Так я готова не мутить, оно мне не надобно. Я всего лишь жить хочу, вдали от вас! ВСЕХ! — добавила значимо. — Но мне того не позволяют. Так с чего мне о ваших волноваться?
— Да, конечно, своя шкура дороже, — понятливо закивал. — Характерная невеста, это что-то новое…
— Уж какая получилась.
Лекарь отложил толкушку. Мешочек суконный с полки взял, и туда часть порошка высыпал, а его обратно убрал. Ступку в руки, обошёл стол и мне протянул:
— Щепотку под язык положи.
— Это что? — не решилась сразу выполнить указание.
— Лекарство действенное. Не столько лечит, как боль притупляет. Нога-то поди всё сильнее болит.
Я лишь помрачнела. Оно понятно, кому приятно будет, когда о нём все всё ведали, даже рта не откроешь. Звери, что с них взять. Но подивило больше то, что о боли знали. Нет, они тоже её ощущали, я в это верила, но не так как люди. Волколаки царапин не замечали, а кости… так привыкшие они к тому, что ломались постоянно, потому и не так остро реагировали на травмы. А ежели своя боль не беспокоит, с чего бы этому Зверю обо мне заботиться?
— Не бойся, — отмахнулся устало волколак, — мне нет выгоды тебя убивать. Да и лечу я, а не убиваю, — ещё раз чашей ко мне двинулся, побуждая забрать. Довод веским был, и страх чуток отпустил.
Как велено было порошка прихватила пальцами.
— Под язык, — пояснил мужчина, жестом показав. — Горчит поначалу, но ты не торопись глотать. Выжди минутку…
Всё сделала по наставлению лекаря. Затаилась прислушиваясь к ощущениям… И правда горчило. Да так, что слёзы на глаза набежали, но я мужественно терпела. Сглотнуть захотелось, а я отсчитывала положенные секунды.
— А теперь спи, поутру уходи! — так же спокойно буркнул мужчина. — И тихо. Спешить тебе надобно, иначе беду на нас всех накличешь.
— Спасибо, — уже кинула в спину волколаку. Он не ответил, лишь кивнул задумчиво, дверью на прощание скрипнув.
Уместилась удобнее на скамье, теперь не таясь, простонала от боли. Немного ногу растёрла, подосадовав, как чесалась знатно, а потом к удивлению заметила, что и впрямь боль отступала. Но вместе с тем, сон накатил тягучий, а усыпала с гнетущей мыслью, что волколаки рядом. Бежать надобно, а не дрыхнуть…
Глава 24
Рагнар
Разобраться с братом толком не удалось. Я пришёл на поляну, где он меня и ждал, да только решить разногласия нам не позволил отец. Появился в самый не подходящий момент. Отчитал как детей малых, да по углам расставил:
— Нам стаю держать сплочённой надобно, а вы как щенки подзаборные, драки на пустом месте устраиваете! Меня в глазах стаи принижаете своим разбродом. Стыд и позор! — его слова всегда разили метко. Вагр ощерился люто, а я лишь кивнул понятливо.
— Ещё раз увижу, — пригрозил тихо Дагр, — обоих взашей по разным резервациям погоню без дозволения в семью вернуться! Мне рубежи укреплять давно надобно, вот и займётесь этим.
Мысль мне пришлась по душе, я даже глянул с надеждой на Вагра, но опосля другая подоспела. Как же без меня участь Славки решится?
Нет уж, потреплю, а потом хоть из стаи уходи, да к одичалым подавайся — всё одно жизни не будет!
Славушка
Поутру проснулась бодро.
Сила в теле ощущалась, да вот только увеченная нога вновь изрядно болела. Не успела обдумать, что дальше, в комнатку вошла волколачка. Морозно глянула. На стол завтрак водрузила и так же молча вышла.
Мне не выбирать, что дали, то и поем — тем более непритязательна была, лишь бы голод утолить. И за то спасибо! И за кров, и за лечение…
Чуть погодя, не дождавшись никого, кое-как встала. Отметила, что рубаха на мне другая, а вот платья нигде не увидела. Обуви тоже… Как есть прошлась до двери, придерживаясь то стола, то стеночки — уж очень по нужде хотелось, а горшка не нашла. Зато палочку, прислонённую к стулу, сыскала.