Неожиданный шум заставил короля отвлечься от размышлений и повернуться лицом к большим двустворчатым дверям, откуда и доносился звук…сражения? Звон оружия, удары металла о металл, стоны пораженных – слишком знакомая мелодия, чтобы не узнать ее. Нахмурившись, Тамир решительно двинулся в этом направлении, но едва сделал несколько шагов, как обе створки распахнулись, будто под порывом ветра, но всего лишь от толчка двух сильных рук, в одной из которых был окровавленный меч.
- Как неучтиво вы встречаете гостей, Ваше Величество, - неприкрытая издевка и насмешка на презрительно изогнутых губах и в прищуренных стальных глазах.
Как ни в чем ни бывало, небрежно был вытерт меч белоснежным платком, брошенным тут же на светлый мраморный пол, и возвращен в ножны на спине. А нежданный гость, заложив руки за спину, расслабленно двинулся в сторону кипящего от гнева и ярости короля. За его спиной окончательно стихли звуки потасовки и вслед за ним вошли еще несколько нежданных гостей в том же виде, в котором был их предводитель.
Все как один в черном – всего лишь одежда, но выглядит как броня. Кроваво красные воротники наглухо застегнутых коротких курток жестко подчеркивали сияние таких же алых глаз, которое медленно гасло, разбуженное коротким боем и выплеском эмоций, что всегда было присуще демонам: малейший повод - и их глаза тут же загораются потусторонним огнем, никому не давая усомниться в их силах, которые пробуждались так же быстро, как вспыхивало это пламя в их очах, застилая радужки и белки. Облегающие длинные сильные ноги брюки, крепкая обувь и сверкающие тут и там клинки в петлях и ножнах.
- Бастард! – прорычал Тамир, так же презрительно кривя губы.
- Польщен Вашей памятью, - хмыкнул Хасин, подходя к королю и склоняясь скорее в издевательском, нежели почтительном поклоне, и тут же выпрямляясь. – Я прибыл поздравить вас с рождением дочерей, Ваше Величество.
- Что, так не терпится забрать свое? – прошипел Тамир практически в лицо беловолосому юноше, подавшись к нему на шаг.
- Всего лишь взглянуть. Моему принцу нужна жена, а не младенец. К тому же он сам еще дитя.
- Я не ребенок, Хасин! - раздался недовольный голос из-за спин вошедших, и к своему удивлению человек посмотрел на принца, перед которым расступились его подданные, с поклоном пропуская вперед из-за своих спин.
Меч подростка так же был обнажен, и с него так же капала кровь. Мальчик не выглядел на свои двенадцать лет – по человеческим меркам он тянул на все шестнадцать и даже старше: демоны быстро взрослеют, и не только физически. Взгляд юноши был так же холоден, как взгляд отца и брата, лицо и фигура уже сквозили силой и мужественностью, а эмоции невозможно было прочитать. Что ж, у принца действительно был достойный учитель – о Бастарде ходили легенды, одна краше другой, и если хоть треть правда, нет ничего удивительного в том, что наследник империи Халлон в столь юном возрасте уже научился всему, что только возможно познать за столь короткую пока жизнь.
- Ваше Величество, - уважительно, но холодно поприветствовал короля принц, встав рядом с братом и скопировав его жест с руками за спиной, отчего их сходство резко возросло.
- Ваше Высочество, - не мог не ответить Тамир, так же холодно и неприветливо.
- Простите за столь неожиданное появление. И, брат, - мальчик повернул к Бастарду лицо, чуть искривив губы в ироничной улыбке, - король наверняка не ожидал нас так быстро, потому и не был готов к приему.
- Да, наверняка, - повторил улыбку брата Хасин, глядя в упор на человека перед собой. – Прошу нас извинить.
Из всех дверей вдруг в зал ворвались королевские стражники с оружием наперевес. Демоны, сопровождающие наследника, одновременно вытащили мечи из ножен, становясь в боевую стойку, готовые защищать жизнь наследника ценой собственной. Тамир и Кассиан одновременно подняли ладони, давая знак своим людям опустить оружие.
Вслед за стражей в зал вошли и придворные, с удивлением, страхом и ужасом глядя на нежданных гостей. В зале снова повисла тишина, неловкая и гнетущая. А Тамир вдруг подумал, что слишком рано обрадовался и оказался слишком самоуверенным. И сейчас для него было важным не потерять остатки самоуважения и гордости, обернуть все в свою пользу хоть в какой-то мере, не дать всем вокруг повода насмехаться над его слабостью. Пусть все считают, что он с достоинством принял свое положение, но никак не со злостью, выражающей его унижение.